Ахметова КГУ имени А. Байтурсынова Костанай, Казахстан bigajsha@mail.ru
ОБ ЭТНОЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ:
НА МАТЕРИАЛЕ ТОПОНИМИИ КОСТАНАЙСКОЙ ОБЛАСТИ
Региональная этнолингвистика остается актуальным научным направлением, значение которого огромно теоретически и практически. На материале топонимии исследуются особенности взаимодействия языков и культур полиэтнического региона: язык как отражение психоэтнолингвистических процессов в условиях длительного контактирования, изменений в психологии и менталитете народов в условиях непрерывного взаимодействия и формирования новых языковых форм. Топоним рассматривается как единица языка, вскрываются связи и отношения этой единицы как в языковой системе, так и в языковом сознании носителей того или иного языка.
Ключевые слова: топонимия региона, топонимические ассоциации, этнолингвистическое пространство.
В аспекте этнолингвистики одним из важнейших источников по истории народа и языка является топонимия региона (совокупность названий местности).
Этнолингвистические исследования по топонимии извлекают из топонимического материала различного рода информацию о духовной культуре того или иного народа.
Топонимикон Костанайской области выражает дух народов, проживающих на данной территории. Выделяя единство территории как системаобразующий фактор, мы признаем объективное существование топонимической системы, состоящей из материально выраженных элементов, находящихся в реальной связи друг с другом.
Костанайская область представляет собой регион, где казахское население находится в постоянном контакте с другими народами. Особенности языковых контактов не могли не сказаться на топонимической системе в целом. Нами отмечено, что топонимическая система Костанайского региона возникла на месте существования нескольких топонимических систем: 1) тюркско-казахской; 2) славянской. Установлено, что иноязычные топонимические пласты возникли при наличии следующих процессов: 1) постепенной смены одной топонимической системы другой; 2) постепенного перерастания одной топонимической системы в другую. Исследуемая территория является регионом с преобладающим русским населением. Часть топонимов, не являясь казахской по происхождению, усвоена казахами в местах их проживания, что позволяет говорить о казахской топонимии в «широком понимании этого термина все топонимы, употребляемые казахским населением, независимо от происхождения, входят в казахскую топонимическую систему, поэтому могут быть подведены под понятие «казахская топонимия».
Костанайский регион является местом проживания народов разных культур. На основании изучения архивных документов Костанайской области, по свидетельству исторических фактов казахская народность подверглась непрерывному и продолжительному смешению с другими народами и особенно славяно-русской. Естественно, что топонимия исследуемого региона представляет собой результат различных межъязыковых связей.
Исследователь Воробьева И.А. считает, что на «многонациональной территории функционирует не одна, а две и более параллельных системы, которые воздействуют друг на друга» [1, 27], что возможно, на наш взгляд, только при условии компактного проживания того или иного этноса в инонациональном окружении. Мы полагаем, что параллельные топонимистические системы сохраняются лишь в период активного освоения территории (освоение целинных земель), со временем одна из систем вытесняется. Именно об этом говорят архивные документы (ГУ «Государственный архив г. Костаная»).
С учетом последних достижений семасиологии структура словесной единицы (в том числе и топонима) включает в себя предметно-логический (денотативный), социальный (эмоционально-оценочный), структурно-языковой и эмпирический (образный) семантические компоненты, в которых закреплены результаты отражения внеязыковой и языковой действительности, связанные в сознании носителей языка с определенным комплексом фонем.
Предметно-логический компонент значения топонима представляет собой ту часть его семантики, которая возможно соответствует понятию, передаваемому данной словесной единицей. Этот компонент значения топонима может быть связан с выражением разного рода понятий: 1) общеизвестных и в одинаковой степени сформированных во всех формах национального языка; 2) этнографических, то есть специфических для данного языкового коллектива, отражающих особенности быта, культуры, традиций; 3) известных повсеместно, но различающихся степенью сформированности (чаще всего топониму соответствует атрибутивное словосочетание литературного языка). Например: с. Сосна «дерево», с. Тениз «болото» (Мендигаринский район), с. Дружба, с. Заря, с. Степное, с. Борки, с. Теректы «дерево» (Карасуский район), с. Волна, с. Песчанка «песчаное место», с. Казан (Узункольский район), с. Арман «мечта» (Костанайский район), с. Балыкты «очень глубокое озеро», «рыбное», с. Шиелы «ягодное», с. Муктиколь «глубокое озеро» (Житикаринский район), с. Тимтуир «спокойное место», с.Кызкеткен «покинувшая местность девушка» (Карасуский район), с.Алтын дала (золотая долина» (Костанайский район), с. Жыланды «змеиное место», с. Байкайын «богатое деревьями», с. Кенарал «широкое место» (Федоровский район).
Социальный (эмоционально-оценочный) компонент значения топонима возникает как результат отражения принятых в обществе эмоций и оценок, связанных с реалиями, которые обозначаются данным словесным знаком. Например: с. Юльевка, с.Новонеженка (Аулиекольский район), с. Сахаровка (Камистинский район), с. Долинка (Узункольский район), с. Елизаветинка (Тарановский — ласкательное, с положительной оценкой; с. Нелюбинка, с. Варваровка (Узункольский раон), с. Барсуковка (Тарановский район), с. Веселый подол (Сарыкольский район) — шутливое, с положительной и/или отрицательной оценкой; с. Есир, с. Куркуыс, с. Кайгы — неодобрительное, с отрицательной оценкой. Любая ранее освоенная территория отражает в своих названиях разные по своей языковой принадлежности топонимические пласты. Если топонимия региона представляет собой топонимическую систему, то эта система складывается из топонимических пластов, которых может быть несколько. Мы полагаем, что топонимические пласты представляют собой подсистемы региональной топонимической системы. Иноязычные топонимические пласты могут возникнуть при наличии следующих процессов: 1) постепенной смены одной топонимической системы другой; 2) постепенного перерастания одной топонимической системы в другую. В Костанайской области преобладают иноязычные топонимы славянорусского происхождения. В результате наблюдений отметим специфичность топонимов русского происхождения. Собственно-русская лексика включает в свой состав преимущественно общеупотребительную терминологию. Это и понятно, так как крупные реки и озера уже имели названия на языке местных жителей, переселенцы же имели возможность называть лишь небольшие водоемы, и естественно, что эти названия относились к общеупотребительной лексике.
Во-первых, во многих случаях «обнаруживается стремление придать форме повышенное значение, что находится в связи с общим повышенным настроением и энтузиазмом эпохи» [2, 33]. Появляются такие названия, как Целинное, Юбилейный, Октябрьское. Во-вторых, с целью увековечивания имени появляются такие как, Ульяновское, Ленино, Константиновка, Киров, Сергеевка, Ждановка, Алтынсарин, Мичуринское, Фрунзенское. В-третьих, появляются названия с атрибутивом Красный в значении «советский», «относящийся к революции»: Красная Пресня, Красный Партизан, Комсомольское, Буденовка, Красносельское, Октябрьское, Кызыл ту. При освоении казахских целинных земель заимствована русская географическая терминология, зафиксированная в топонимии Костанайского региона: Дубравка, Наталовка, Луговое, Береговое, Барсуковка, Покровка (Тарановский район), Лоба, Борки, Урожайное, Сибирка, Воскресеновка, Веселй подол (Узункольский район), Загаринка, Суриковка, Воскресеновка,
Маковка, Дорожное, Воробьевское, Чураковка (Мендыгаринский район) и т.д.
Все же, несмотря на появление новых топонимов, которые «соответствовали духу времени», иноязычные (славянские) названия в большинстве своем сохраняются.
Язык выступает как средство закрепления в сознании этой связи между образами. Войдя в язык, закрепившись в нем, образное отождествление становится стимулом развития собственной языковой номинативной модели. Этнолингвистические исследования по топонимии извлекают из топонимического материала различного рода информацию о духовной культуре того или иного народа. Предполагаем, что этимологический анализ в тесном соприкосновении со словообразовательным анализом позволит в целом реконструировать народные знания о мире.
Топонимы меняются во времени по форме, часто и по содержанию, распространяются в зависимости от конкретных исторических событий – миграции населения, войн, культурного, экономического и языкового общения. Каждое явление в природе и обществе может изучаться с разных позиций, но полное познание изучаемого объекта достигается при всестороннем его исследовании. Следовательно, наибольшего успеха при изучении географических названий можно добиться при комплексном подходе, который предусматривает привлечение материалов всех трех направлений изучения географических названий: лингвистического, исторического, географического.
Топонимия исследуемого региона рассматривается нами как многослойное образование, что предполагает использование при ее анализе в первую очередь синхронно-диахронного метода, позволяющего рассматривать номинативные единицы в динамике, с учетом неразрывной связи истории языка с историей его носителей.
В качестве основного метода, применяемого при анализе языковых единиц, нами использованы описательный, или описательно-аналитический, предполагающий систематизацию материала в соответствии с задачами исследования и его последовательный анализ и описание. Данный метод предусматривает использование отдельных приемов, помогающих более детальной интерпретации топонимического материала: прием словообразовательного анализа, предполагающего рассмотрение словообразовательных типов, моделей. При изучении этнолингвистического пространства топонимии нами использован методы картографирования и социолингвистический.
Материалами для исследования послужили наименования топографических объектов Костанайской области как полиэтничного региона, извлеченных из географических описаний, из речи жителей региона в ходе полевого сбора материала, а также топонимические ассоциации, полученные в ходе свободного ассоциативного эксперимента от жителей региона. Подобный объект исследования представляет собой сложный идеальноматериальный комплекс, исследование которого не является точечным и однонаправленным, а представляет собой конкретную программу исследований, само постулирование которой необходимо, поскольку связывает воедино природу языка и биокультурную природу сознания.
На первый взгляд бесконечность значений топонима может показаться нелепостью и бессмыслицей. Однако семантическая «текучесть» вариантных значений топонима как знака превращает его в символ, условный знак, где из-за своего множества неисчислимых значений утрачивается сходство с тем предметом, который символ представляет и на который символ указывает. Совсем необязательно, чтобы в деревнях Волковка (Карабалыкский район) водились волки, но само название несет негативную окраску для многих людей, которые даже не имеют понятия, где находятся данные топообъекта или в д. Суриковка — сурки, дд. Маковка — маки (Мендыгаринский район), Березовка, Грачевка (Карабалыкский район).
Закрепление в сознании другого человека образа топообъекта «единственного на всем белом свете» достигается определенными приемами и технологиями, что является особенно важным при отсутствии карты, при ориентировании на местности. При номинации топообъектов возникает ситуация ориентировочных схем или проспекции действий, делающих возможным восприятие топообъектов, что в конечном итоге позволяет ориентироваться на реальные топообъекты.
Микромир современного человека состоит из парной работы полушарий, которая и определяет гармонию личности человека в ее постоянном взаимодействии с информационноэнергетическим полем. Фоносемантические показатели топонима оказываются столь же существенными при восприятии названия в целом, формируя некий целостный образ топообъекта и отношение к нему, а также жителям, проживающим в нем или близ него.
В эксперименте участвовало более 2000 человек. Первую группу составили студенты Костанайского государственного университета имени А.Байтурсынова (330 человек). Вторую группу — студенты Костанайского педагогического института (200). Третью — представители работающей интеллигенции (350). Четвертую — представители рабочих профессий Костанайской области, учащиеся колледжей (250). Кроме того, пятая контрольная группа — 630 человек, владеющие татарским, таджикским, чеченским, украинским, корейским языками, а также шестая группа — 240 человек, владеющих казахским языком. Все исследования проводились только тогда, когда экспериментатор убеждался в том, что испытуемые полностью усвоили условия опыта.
При предъявлении субстратного или заимствованного топонима активность левого полушария резко снижается, в этот период активно работает правое полушарие. Именно оно проводит анализ информации процессов, развивает образное мышление. Поэтому мы видим такие разнообразные реакции на субстратные, заимствованные топонимы и топонимы, имеющие диалектное происхождение:
Святогорка, Воскресеновка (Карабалыкский район), Святославка (Мендыгаринский район): большая пятерня, алтарь, альтернатива, святость, ерунда, фигня, чепуха, гора, солнце, церковь, терновник, деревня, белиберда, народность, музыкальный, библия, монахи и т.д. Веселый подол (Узункольский район): девчата карусель, бабенки, сосулька, карамель, соль, газ, что-то лукавое, хоровод, быстрая, веселье, подол, сарафан и т.д.;
Некрасовка, Гришенка, Чайковское (Алтынсаринский район): поэт, известность, музыка, пеликан, учебник, рукава, трудный, школьный учебник и т.д.
Научное (Федоровский район): наука, университет, образование, ученый, писанина.
Вместе с тем повторяемость таких топонимов, как Половинковка (Костанайский район), Новое, Гренадерка, Миролюбовка (Узункольский район) говорит о стереотипности восприятия топообъектов такой формы, формируя между тем и специфическое отношение не только к какому-то одному озеру Близкопа, Круглое (Карабалыкский р.), но и ко всем озерам данной формы. Важным качеством восприятия топонимов является константность (постоянство), которая сохраняется при восприятии топообъектов в разных условиях. Например, при большем или меньшем удалении топообъектов от наблюдателя топообъект воспринимается все равно как имеющий одинаковые размеры, форму, цвет и др., независимо от того, рассматриваем мы его слева, справа, далеко, близко.
Отрицательная окраска присутствует у названий рек и зарастающих озер (типа: Тентекколь, Карасор, Аулиекольский р., Сасыксор Кособа, Кулы коль Карабалыкский р.), небольшие озера, ручьи имеют позитивную окраску (Аксут, Аккол Алтынсаринского р., Аят, Тумарлыкопа Тарановского р., Койбагор, Аккушук Карасуского р.). Фоносемантические показатели наглядно иллюстрируют формирование образов данных топообъектов, как положительных, или как отрицательных.
Можно предположить, что в условиях обыденной коммуникации топоним выступает в виде невербализованного эмоционального образа, который имеет определенное функциональное предназначение. Поскольку чаще всего этимология топонимов современным носителям казахского и русского языков неизвестна, то на первый план выступает эмоционально-психическая форма топонима, поэтому мы видим такие развернутые цепочки ассоциаций у субстратных, заимствованных топонимов (из славянорусского языка), которые и составляют специфику топонимического «лица» региона.
Несоответствие между топообъектом и образом топообъекта не является недостатком или несовершенством восприятия. Наоборот, на наш взгляд, такое несоответствие собственно и образует те противоречия, (между отражением и отношением, например), борьба которых оказывается движущей силой развития психики, а вместе с тем и механизмом проникновения в природу вещей (познания).
Владение ассоциативными нормами — один из критериев овладения языком. Топонимическое ассоциирование находится в прямой зависимости от уровня языковой компетенции респондентов. В ходе изучения этнолингвистического пространства топонимии Костанайской области нами было установлено, что: насчитывается 5 уровней языковой компетенции опрошенных: 1) несформированность концепта — абстрактного понятия, отражающего основные, существенные признаки топообъекта; 2) представление о топониме как одном из признаков или свойств обозначенного им топообъекта; 3) значимость связей внутреннего лексикона между собой на основе общих черт плана выражения языковой единицы; 4) отличия, связанные с влиянием языков региона; 5) некоторые сбои при переходе от внутренней речи к внешней.
Топонимические ассоциации обусловлены социальной средой, культурой, в которой воспитан респондент, это с одной стороны. А с другой, отражают характер отношений между индивидом, топообъектом и топонимом как фактом языка.
Топонимическая ассоциация есть результат творческой интерпретации топонима, при котором происходит интеграция и трансформация значений, образующих смысловое поле топонима. Главная ценность ассоциативного изучения топонимической лексики заключается в том, что она позволяет выявить разносторонние связи топонима с другими словами лексикона. Анализ механизмов ассоциирования в норме и онтогенезе обнаруживает сопряженность ассоциативных и эвристических процессов. Как показывают наши данные, каждый человек создает свою репрезентативную «карту» мира, которая во многом определяет, каким будет миропонимание. Наиболее привлекательной проблемой, связанной с индивидуальными стратегиями речевого поведения, является проблема творчества в широком смысле слова — отклонение от стандарта, разрушение стереотипа, реализация индивидуальных возможностей в речевом поведении. Личность представляет собой сложный психофизиологический феномен, основанный на преображенных свойствах индивидуального (рефлекторного) сознания. Эти свойства в условиях их полной реализации в структурах индивидуального естественного сознания подчиняются творческой силе индивидуума и формируют новые структуры естественного сознания — структуры личности.
В исследовании используются методологические принципы, в основе которых лежит понимание языка как важнейшего средства общения и признания единства сущностного и функционального в языке. Названные методологические принципы лежат в основе комплексной методики исследования материала, разработанной нами. Комплексный подход к интерпретации топонимического факта определил использование различных методов: сравнительного, этимологического, сопоставительного, структурно-статистического.
Использованы элементы социолингвистического метода (массовый опрос). Кроме того, изучение и описание топонимии полиэтничного региона потребовало синтеза когнитивного и коммуникативного подходов: применения инструментария теории речевой деятельности, теории речевых актов, семасиологии, психолингвистики. Разделяя мысль о том, что сущность языка открывается не инструментальному, но философскому взгляду (Хайдеггер, Лосев, Караулов, Налимов, Степанов, Топоров и др.), а также учитывая специфику самого объекта, мы используем некоторые принципы и методы феноменологии (непосредственное созерцание) при характеристике свойств и процессов в топонимии [3, 57].
Антропоцентризм современной лингвистики узаконил интроспекцию в качестве метода научного анализа, данные которой мы сопоставляем с данными, полученными в ходе семантических экспериментов, проведенных с другими носителями языка. И наконец, методика проведения ассоциативного эксперимента, где различают два вида ассоциативных экспериментов: 1) свободный ассоциативный эксперимент, в котором испытуемым предлагают отвечать словом, первым пришедшим в голову при предъявлении слова-стимула 2) направленный ассоциативный эксперимент, в котором экспериментатор некоторым образом ограничивает выбор предполагаемых реакций, задавая дополнительные инструкции (например, отвечать только прилагательным, или только существительным).
Свободный ассоциативный эксперимент ценится прежде всего тем, что данные, получаемые при помощи этой методики, обладают практически неограниченной разносторонностью, поскольку позволяют получить самые различные указания о связях слова с другими словами лексикона того или иного языка [4, 91].. Однако сложность заключается в трудности разграничения необходимых данных от ненужных.
При исследования частично использовалась методика измерения значений. Суть этой методики сводится к следующему. Предлагается анкета на основе нескольких биполярных шкал прилагательных, обозначающих противоположные признаки, например: сильный — слабый, быстрый — медленный, добрый — злой и т.п. Проявление соответствующего признака оценивается до семи баллов: от -3 (очень -) — 2 (средне) — 1 (не очень) — 0 (не соотносится со шкалой) и до +3 или от +1 до +7.
Жители Костанайской области, представители разных этносов оценивали слово-стимул по вышепредложенной шкале, отмечая, что в его представлении Барсуковка, Чили (Аулиеколький район), Степняк (Амангельдинский район), Златоуст, Большая Чураковка (Алтынсаринский район), «очень большой», «не очень хороший», «средне сильный». Данные, полученные от нескольких десятков испытуемых усредняются. При исследовании выделены наиболее важные для человеческого сознания признаки, которые группируются вокруг трех базовых — силы, оценки, активности. Затем вычислены средние показатели для изучаемого слова по каждому из этих трех факторов. При этом слово определяется тремя цифрами, которые являются координатами слова в воображаемом трехмерном (по числу факторов-измерений) семантическом пространстве. В любом случае использование ассоциативных экспериментальных методик позволяет получить надежные и легко обозримые данные для разрешения спорных вопросов, связанных с субъективным переживанием говорящим некоторых языковых фактов. Думается, что различные стратегии изучения ассоциаций, прежде всего изучение языкового сознания при помощи ассоциативных экспериментов, наиболее плодотворны в свете возрастающего интереса лингвистов к личности, этносу, культуре.
Список литературы
1 Березович Е.Л. Топонимия Русского Севера: Этнолингвистические исследования. – Екатеринбург, 1998. – С. 38-85.
2 Мадиев Г.Б. Формирование русской гидросистемы Восточного Казахстана // Ономастика Поволжья. – М., 2001. – С.51-77
3 Фролов Н.К. Топонимическая таксономия в зеркале лексической подсистемы языка// Филологический дискурс: Вестник филологического факультета ТГУ. – Тюмень, 2000.- 280с. 4 Березович Е.Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекте. – Екатеринбург, 2000. – 284с.
5 Березович Е.Л. Топонимия и исторические предания: к вопросу о взаимодействии различных версий этнокультурной информации // Ономастика и диалектная лексика: Сб.
науч. тр. Вып.3. / Под ред. М.Э. Рут. – Екатеринбург, 1999. – 223с.
Аймақтық этнолингвистика өзекті ғылыми бағыт болып келеді, оның теориялық та, практикалық та маңызы зор. Топонимияның мәліметтеріне сүйене отырып полиэтникалық аймақтағы тілдердің қарым-қатынасы мен мәдениеті де зерттеледі: тіл психоэтнолингвистикалық үрдістердің ұзақ уақыттағы қарым-қатынастың айнасы ретінде, бір-біріне үзбей әсер ету мен жаңашыл тілдік қалыптардың пайда болуының әсерінен халықтардың психологиясы мен ділінің өзгеруі жайында.
Regional ethnolinguistics is still relevant scientific direction. It has vast theoretical significance as well as practical. Characteristics of interactions among languages and cultures in polyethnic region are investigated on materials of toponymy: language as a reflection of psychoethnolinguistic processes under conditions of long contact, changes in psychology and mentality of nations under conditions of continuous interaction and formation of new language forms.