Л.Е. Дальбергенова1, Г.З. Бейсембаева2, А.Т. Дуйсенбина3
1Ph.D, и.о.доцента, Кокшетауский государственный университет им. Ш. Уалиханова, г. Кокшетау, Республика Казахстан
2Ph.D, ст.преподаватель, Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева, г. Астана, Республика Казахстан
3кандидат филологических наук, и.о.доцента, Кокшетауский государственный университет им. Ш. Уалиханова, г. Кокшетау, Республика Казахстан
РОЛЬ СУБЪЕКТА СОЗНАНИЯ В КАУЗАЛЬНОМ ДИСКУРСЕ (НА ПРИМЕРЕ РУССКОГО И НЕМЕЦКОГО ЯЗЫКОВ)
Работа посвящена исследованию субъективной перспективы каузальных отношений, проявляемой в эпистемическом модусе субъекта: его ментальном восприятии, интеллектуальном созерцании и субъективных суждениях об объективных причинноследственных явлениях. В работе рассматривается проблема идентификации субъекта сознания, в частности ситуации слияния субъекта сознания с автором суждений и умозаключений. Роль субъекта сознания наиболее ярко проявляется в семантическом пространстве художественного дискурса. Семантическое содержание дискурсивного мира эксплицирует знание и восприятие мира самого автора, отражает понимание автором присутствующих в нем каузальных связей,
Ключевые слова: субъективная перспектива, вывод, обобщение, каузальная ситуация
ВВЕДЕНИЕ
Исследование функциональной реализации категории каузальности предполагает изучение данной категории в контексте антропоцентрической парадигмы. Антропоцентрический подход исследования каузальных отношений нацелен на изучение субъективного фактора каузальных отношений: роли субъекта, его видения объективной реальности. Глобальная категоризация каузальных отношений в субъективном аспекте, проблема соотношения субъективных и объективных факторов в языковой каузальности находит свое освещение в исследованиях О.Ю. Богуславской, И.Б. Левонтиной [1], А.П. Комарова [2], Н.В. Кирпичниковой [3], Е.С. Ярыгиной [4], Т.А. Ященко [5], Л.Л. Бабаловой [6], Р.М. Теремовой [7] и др. Под субъективной каузацией авторы понимают нравственный, моральный, умышленный мотив, признаки субъекта, относящиеся к внутренней, эмоционально-психологической природе человека как субъекта. Каузальные конструкции в прагматическом аспекте называются предложениями причинного обоснования, в которых говорящий может выражать свое личное отношение к сказанному.
В сфере отношений причинного обоснования различают конcтрукции прямого, косвенного обоснований. Прямое обоснование выражает мотивацию реальных, предполагаемых действий. Косвенное обоснование «основывается на логике развития мысли», «сообщаемое в мотивирующем компоненте является следствием осуществления действия, заключенного в мотивированном компоненте» [7, с. 55]. Мы разделяем мнение Р.М. Теремовой о том, что предложения причинного обоснования базируются на умозаключении говорящего, при этом само «событие есть психически переживаемое событие, существование которого невозможно безотносительно к действиям человека» [7, там же]. Особого внимания заслуживают «конструкции вывода обоснования» в понимании Е.С. Ярыгиной [4], а также «конструкции вывода о состоянии дел на основе информации, получаемой органами чувств, а также вывод о положении дел на основании фактов» [4, с. 164-168].
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
В работе рассматривается проблема идентификации субъекта сознания. Понятия субъективности и субъектности и их роль в структуре каузального текста представлены в работах Е.С. Ярыгиной [4], которая исследует конструкции вывода обоснования. О субъективности КО упоминается в работах Н.В. Кирпичниковой, проводится анализ и противопоставление значений причины и обоснования с синтаксической точки зрения [3]. Под собственно причинно-следственными отношениями автор понимает отношения между двумя реальными событиями, референтами, выявленные говорящим и представленные средствами языка в высказывании. В предложениях с семантическим значением основаниявывода, в качестве референта выступает основание. Автор считает, что «второй компонент отношения – вывод – не имеет денотативного статуса, не является номинацией реального события. Содержание последнего смоделировано говорящим, поэтому ему изначально присуща субъективность» [4, с. 3].
В качестве автора различных эпистемических суждений, субъект выражает личное отношение к сообщаемому высказыванию, проявляя ментальные модусы знания, предположения, полагания. Признаком субъектвности КО служит признак экспериенцера, отражающий ЭС субъекта-носителя эмоции.
Субъективная перспектива проявляется в ментальном (эпистемическом) модусе субъекта: его ментальном восприятии, интеллектуальном созерцании и субъективных суждениях об объективных причинно-следственных явлениях. Типы ментальных модусов зависят от степени достоверности и характера информации: прямой, косвенной и потенциальной, на основании которых субъект сознания делает умозаключение о событии. Под субъектом мы понимаем субъект сознания, идентичного как с субъектом речи (говорящим), так и с субъектом референции (протагонистом в третьем лице).
В центре внимания находятся грамматические и лексические способы субъективизации каузальности, средства, обнаруживающие отнесенность содержания каузального высказывания к определенному субъекту модуса, что влечет за собой выявление прагматической составляющей семантики каузального высказывания. Мы предполагаем, что роль субъекта сознания в построении каузальных отношений проявляется в различных типах ментального модуса субъекта, которые находятся в прямой зависимости от глубинного значения семантических предикатов и когнитивных уровней субъективной модальности.
По мнению Н.К. Онипенко, любое высказывание «рождается на границе Я не Я. Я – это модус или те субъективные смыслы, без которых не может быть ни одного высказывания. Не я – это пропозиция» [121, c. 74-83]. По мнению автора, «ось, соединяющая две эти области – это модель субъективной перспективы высказывания» [121, c. 83]. Под субъективностью КО в ряде лингвистических учений, в частности в работах Е.С.
Ярыгиной [4], A. Volodina [8], М. Pit [9], D. Frohning [10], L. Degand [11], L. Dalbergenova, Sh. Zharkynbekova, Yе. Zhuravlyeva [12], L. Dalbergenova, Sh. Zharkynbekova [13] вовлечение субъекта сознания интерпретируется как участие говорящего в причинно-следственных связях, выражение его когниций, эмоций, отношения, намерения в содержании высказывания. Если под объективным высказыванием понимают непричастность говорящего к семантическому содержанию каузального высказывания, то субъективное отношение к содержанию высказывания проявляется посредством обязательного выражения позиции говорящего и его личного мнения или чувств, что играет ключевую роль в построении смысловой структуры каузального высказывания и создании когнитивной целостности устного и письменного дискурсов.
Так, в понимании D. Frohning субъективность – это проявление субъекта, его личного отношения, оценки, мнения и чувства как единственного источника эвиденционального заключения [10, c. 70]. Автор различает «субъективные», «межсубъектные» и «нейтральные» каузальные отношения. Субъективные каузальные отношения возникают в случае, если субъект является создателем каузального отношения между логическим выводом и его основанием, субъект и его личное мнение является источником аргументирования. Например: «Ich habe gesehen, dass es draussen schon wieder in Strömen regnet, darum sollte Anna meiner Meinung nach heute besser zu Hause bleiben.(Я видел, что идет сильный дождь, поэтому, по моему мнению Анне лучше остаться сегодня дома» [10, c. 132]. В данном примере субъект лично отвечает за выведение нового знания. Сильный дождь дает основание субъекту дать совет. С помощью перифразы «Тот факт, что я видел, как льет сильный дождь, служит основанием для следующего вывода: Анне следует лучше остаться дома». Каузальное отношение межсубъектно, если источником субъективности является третье лицо или общепринятые нормы и ценности: «Da die Teilnahme am Strassenverkehr bei Regen als gefährlich gilt, bleibt Anna heute wahrscheinlich zu Hause.(Поскольку уличное движение во время дождя опасно, Анна, наверное, останется дома)».
Субъективно-нейтральными являются отношения, если источник каузации тематически не выражен в высказывании: «Wegen Regen bleibt Anna heute zu Hause (Из-за дождя Анна останется сегодня дома)» [10, с. 133].
Субъективный характер каузальных отношений на речеактовом и эпистемическом уровнях передается с помощью оценочных модусов и модальных глаголов. Так, например модальные глаголы сигнализируют об ответственности говорящего за установление каузальной связи между эпистемическим суждением и его аргументом [10, с. 89-90]:
«Die meisten Gesangvereine klagen über Nachwuchsmangel und bedauern, dass die jungen
Leute lieber in die Disco als zur Singstunde gehen. Dieses Problem scheint dem Jugendkammerchor Ludwigshafen ganz fremd zu sein. Das mag mit am Repertoire liegen, denn hier werd keineswegs vom Feinsliebchen, das sein Herz in Heidelberg verlor, geträllert. (Многие хоровые объединения жалуются на нехватку подростающего поколения и жалеют, что молодые люди ходят охотнее на дискотеку, чем на уроки пения. Эта проблема не касается молодежного камерного хора Людвигсхавен. Может быть, это связано с репертуаром, потому что здесь не поют о прекрасной любимой, которая потеряла свое сердце в Хайделберге)».
Как особый вариант субъективности представлены межличностные каузальные отношения, включающие в себя эпистемические отношения и отношения речевых актов [10, c. 79]:
(б) Feta wordt van geitenmelk gemaakt. Want dat wilde je toch weten. Feta is made of goat’s milk. «Want» that is what you wanted to know, did you not?(Фета сделан из молока козы. Потому что, именно это Вы хотели знать, не так ли?)».
Данный пример демонстрирует каузальность отношений между такими речевыми актами, как утверждение и суждение (а), утверждение и вопрос (б). Вышеназванные концепции категории субъективности объединяет понимание субъективности как вовлечение говорящего в каузальные отношениия.
Основополагающим для нашего исследования является понятие «субъект сознания» при изучении субъективного характера каузальных отношений, которое трактуется как вовлечение мыслящего (говорящего, пишущего), а также субъекта референции в третьем лице как субъекта сознания [11]. Датские ученые Т. Сандерс и П. Маат понимают под субъективностью вовлечение субъекта сознания (Subject of consiessnos) в каузальные отношения, рассматривая каузальные отношения между ментальными состояниями, между ментальным состоянием и действием субъекта на примере датского языка. По мнению авторов, семантическое значение каузальных союзов находится в прямой зависимости от категории субъективности.
Авторы демонстрируют четыре варианта субъективизации:
– идентичность субъекта сознания с говорящим субъектом и с субъектом референции в одном лице, когда говорящий является автором высказывания, в данном случае происходит равный ментальный доступ субъекта сознания и говорящего (субъекта речи) и субъекта референции ко всем сегментам КО в дискурсе: «Itis 6 oclock. Iwenthome» (Время 6 часов. Я пошел домой) [85, c. 253, перевод наш].
– Субъект сознания может идентифировать себя с субъектом референции в третьем лице: «Itis 6 oclock. Arthurwenthome». (Время шесть часов. Артур пошел домой) [там же, перевод наш].
– В двух других случаях субъект сознания и субъект референции в третьем лице не идентичны, так как перспективизация каузального отношения происходит с точки зрения субъекта референции: Артур воспринимает время как необходимость возвращаться домой. В данном случае субъект сознания СОС находится вне каузальных отношений, субъектом сознания является Артур. Говорящий как таковой не вовлечен в каузальное отношение [там же].
– Возможна и иная интерпретация, когда субъектом сознания является говорящий субъект, необходимость идти домой рассматривается как точка зрения говорящего, но не как решение Артура. Данное высказывание отражает, таким образом, ПСС между мыслями субъекта сознания, субъект референции рассматривается здесь как объект наблюдения [там же].
В данной работе рассматриваются первые два варианта идентификации субъекта сознания, ситуации слияния субъекта сознания как с говорящим – автором высказывания, так и с субъектом референции. Так, например, в каузальном дискурсе, приведенном ниже, модус знания является причиной внутреннего эмоционального состояния. Несмотря на то, что в каузальном дискурсе присутствуют три субъекта: субъект сознания, субъект речи и субъект референции (последние следы счастья), все же имеется лишь одна сфера субъекта, поскольку они представлены в одном лице, лице говорящего. Показателем носителя субъективных смыслов является первое лицо.
(1) Erst war Stille und nichts geschah; sie machen es immer so; das ist das Schlimmste; ich spürte, wie mein Gesicht immer mehr zusammenfiel, ich war müde und hungrig, und auch die letzte Spur jenes Glückes war nun verschwunden, denn ich wußte, daß ich verloren war. Nach wenigen Sekunden trat wortlos ein blasser langer Mensch ein, in der bräunlichen Uniform des Vernehmers; er setzte sich ohne ein Wort zu sagen hin und blickte mich an. (Сначала была тишина и ничего не происходило; хуже всего, они всегда так делают; я чувствовал, как мое лицо все больше морщилось, я был уставшим и голодным, а также исчезли последние следы счастья, так как я знал, что потерян. Через несколько секунд вошел высокий человек с бледным лицом, в коричневой униформе дознавателя, он сел, и посмотрел на меня, ничего не говоря) (К. Mann. Mein trauriges Gesicht).
В качестве языковых элементов, маркирующих присутствие говорящего, автор отмечает модальные слова и обороты. Например:
(2) Шмулик сразу догадался, куда и зачем спешит Рав Шефаревич. В Махкамэ расположены городской суд и турецкая полиция. По закону все евреи подвластны раввинскому совету, и если член совета велит посадить кого-то из иудеев в тюрьму, это должно быть исполнено. Но Эммануил этого, похоже, не знал и потому нисколько не встревожился. А никто из евреев его не предупредил (Б.Акунин. Пелагея и красный петух).
В данном примере пишущий, как субъект сознания, идентифицирует себя с персонажом Шмуликом, с точки зрения которого представлена каузальная ситуация. Недостоверность каузального отношения представлена в данном дискурсе с точки зрения
Шмулика, который, наблюдая за состоянием Эммануила, предполагает, что именно незнание Эммануила о существовании закона явилось причиной его эмоционального состояния.
Эпистемический модус предположения выражается посредством модального слова похоже.
Активным участником каузальных отношений выступает агенс, субъект референции Эммануил. Незнание Эммануилом еврейского закона послужило причиной его эмоционального равновесия (и потому нисколько не встревожился).
Роль субъекта сознания наиболее ярко проявляется в семантическом пространстве художественного дискурса. Семантическое пространство художественного дискурса обязательно включает причинно-следственные отношения между описываемыми явлениями и событиями, в которых субъект сознания может быть задействован либо в качестве наблюдателя, либо в качестве активного участника. Практически в центре каждого художественного дискурса выступает человек и его внутренний мир, его когнитивное, эмоциональное и физиологическое состояния как причина различных событий, происходящих с ним. Хронотопное описание и развитие событий в дискурсе, изображение человека во времени и пространстве неразрывно связано причинно-следственными отношениями. Так, следующий пример наглядно демонстрирует ситуацию эмоционального состояния агенса, возникшую вследствие каких-то причин в определенный отрезок времени:
(3) То ли от последствий удара, то ли из-за расстройства по поводу обезображенной внешности госпожа Лисицына пребывала сегодня в каком-то нервическом беспокойстве (Б.
Акунин. Пелагея и красный петух).
ВЫВОДЫ
Итак, субъективная перспектива категории каузальности, отражение точки зрения субъекта сознания как субъекта думающего, пишущего, говорящего, субъекта восприятия наиболее ярко проявляется в когнитивно-дискурсивном подходе, отражающем коммуникативную и мыслительную функции данной категории. Каузальный дискурс как отражение и фиксация человеческого опыта, его осмысление, позволяет установить знания говорящего/пишущего, его ментальное, эмоциональное восприятие окружающего мира. Семантическое содержание дискурсивного мира эксплицирует знание и восприятие мира самого автора, отражает понимание автором присутствующих в нем каузальных связей, которые при восприятии реципиентом приобретают новый смысл и толкование.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1 Богуславская О.Ю., Левонтина И.Б. Смыслы «причина» и «цель» в естественном языке // Вопросы языкознания. – 2004, № 2. – С. 68-88.
2 Комаров А.П. Система средств выражения причинно-следственных отношений в современном немецком языке. Автореферат дисс. …канд. филол. наук: 10.02.04. – М.: Изд-во МГПИИЯ им. Мориса Тореза, 1973. – 70 c.
3 Кирпичникова Н.В. Значение основания-вывода и его синтаксическое выражение средствами лексики // Вестник МГУ, серия Филология. – М., 1989 – № 3. – С. 36-44.
4 Ярыгина Е.С. Конструкции вывода-обоснования в синтаксической системе современного русского языка. Дисс. … докт. филол. н. – М.: Московский Государственный областной университет. 2003. – 230 с.
5 Ященко Т.А. Каузация в русском языковом сознании: монография – Симферополь: ДИАЙПИ, 2006. – 478 с.
6 Бабалова Л.Л. Семантические отношения причинных и условных предложений в современном русском языке: автореф. …дисс. канд.– М.: Изд-во Моск. ун-та, 1975. – 24 с.
7 Теремова Р.М. Функционально-грамматическая типология конструкций обусловленности в современном русском языке: автореф. дис. … д-ра филол. наук. – Л., 1988. – 32 с.
8 Онипенко Н.К. Идея субъектной перспективы в грамматике // Русистика сегодня. –
№ 3. – М. 1994. – С. 74-83.
9 Volodina A. Konditionale und kausale Relationen im gesprochenen Deutsch. Dissertation. – Heidelberg: Neuphilologische Fakultät, 2007. – 337 S.
10 Pit, M. Cross–Linguistic Analyses of Backward Causal Connectives in Dutch, German and French // Languages in Contrast 7(1). – 2007. – рр. 53–82.
11 Frohning D. Kausalmarker zwischen Pragmatik und Kognition. Korpusbasierte Analysen zur Variation im Deutschen. – Tübingen: Niemeyer, 2007. – 228 S.
12 Degand L. Contrastive Analyses, Translation, and Speaker Involvement: the Case of Puisque and Aangezien. // Language, Culture and Mind, M. Achard and S. Kemmer (eds). – Stanford: CSLI Publications. 2004. – S: 1-20.
13 Knott A., Sanders T. The classification of coherence relations and their linguistic markers: An exploration of two languages // Journal of Pragmatics 30. 1998. – P. 135-175.
14 Lyazzat Dalbergenova, Sholpan Zharkynbekova, Yevgenia Zhuravlyeva The Subject Perspective of Causal Relations (in the Cases of Russian and German) // Studia Slavica Hung. 59/2. Budapest: Akadémiai Kiadó, 2014. – pp. 291-306. http://www.akademiai.com
Л.Е. Дальбергенова , Г.З. Бейсембаева , А.Т. Дуйсенбина3
Каузальды дискурстағы субъект санасының рөлі (орыс және неміс тілдері
негізінде)
L. Dalbergenova1, G. Beisembayeva2, A.Duisenbina3
The role of the subject of consciousness in the causal discourse (on the example of russian and german languages)
1,3 Sh.Ualikhanov Kokshetau State University
Kokshetau, Kazakhstan
2Eurasian National University.named after L.N. Gumilyov
Astana., Kazakhstan The work is devoted to the study of the subjective perspective of causal relations, manifested in the epistemic mode of the subject: his mental perception, intellectual contemplation and subjective judgments about objective cause-and-effect phenomena. The paper deals with the problem of identifying the subject of consciousness, in particular the situation of merging the subject of consciousness with the author of judgments and conclusions. The role of the subject of consciousness is most clearly manifested in the semantic space of artistic discourse.