А.С. Смагулова1, Т.Л. Кучерявая2
1магистр гуманитарных наук, старший преподаватель, Костанайский государственный университет им А.Байтурсынова, г. Костанай, Республика Казахстан
2преподаватель, Костанайский государственный университет им А.Байтурсынова, г. Костанай, Республика Казахстан
ОСОБЕННОСТИ ВЕРБАЛИЗАЦИИ ЭМОЦИИ РАДОСТИ В ИДИОСТИЛЕ
АНГЛОЯЗЫЧНЫХ ПИСАТЕЛЕЙ
(НА ПРИМЕРЕ ТВОРЧЕСТВА Д. ФАУЛЗА И А.С. БАЙЕТТ)
Появление в мировой культуре кросскультурных исследований феномена постмодернизма ознаменовало рассмотрение его в качестве ключевой тенденции в ряде областей семиотики культуры, теории информации, лингвистики.
Актуальность проблем влияния гендерного фактора в вербализации эмоции радости в идиостиле англоязычных писателей — представителей литературы постмодернизма обусловлена рядом факторов:
– существующий массив современных исследований творчества писателей – постмодернистов в подавляющем большинстве анализирует вопросы стилистики, реализации категории эмотивности на примере отдельно взятых концептов;
– вопросы вербализации эмотивных концептов в связке с проявлениями идиостиля писателей практически не исследуются;
– категориальный анализ гендера в рамках эмотивности текста как предмет исследования на уровне диссертационных работ не разработан. Это означает, что проблемы гендерной эмоциологии, которые определены в качестве новых направлений лингвокультурологии эмоций, не нашли отражения в современных научных исследованиях; вероятно, они находятся в стадии разработки.
В этом ключе сформулированная нами тема исследования представляет интерес как актуальная, комплексная, недостаточно изученная с научной точки зрения.
Ключевые слова: эмотивный концепт, идиостиль, гендерная эмоциология, постмодернизм, кросскультурные исследования.
ВВЕДЕНИЕ
Сложившаяся в конце 20-го – начале 21-го веков общекультурная и литературная ситуация характеризуется чертами, которые выражают дух времени в различных сферах человеческой деятельности. В этом аспекте ключевой позицией постмодернизма является то, что он не признает за искусством способности и принципиальной возможности выразить абсолютную истину. Как известно, творчество Джона Фаулза и Антонии Сьюзан Байетт рассматривается в первую очередь в ключе постмодернистской парадигмы.
Основными признаками творческого кредо А. Байетт, согласно уже устоявшейся позиции критиков, являются следующие:
– приверженность историческому жанру;
– рассмотрение событий прошлого с точки зрения современных представлений, что преследует двоякую цель: опрокидывание всяческих иллюзий, осмеяние иллюзий; это происходит от убежденности, что постижение истинного смысла истории невозможно;
– убежденность, что самое великое и самое ужасное в истории человеческой цивилизации уже позади, круговорот мировых событий предопределен [1, с. 67].
Специфика творчества Джона Фаулза состоит в ключевой теме, составляющей его кредо – обретение самосознания является необходимым условием достижения свободы. В целях выражения своего кредо Дж. Фаулз применяет в своих романах всю полноту возможностей интертекстуального массива английской литературы.
Одним из первых лингвистов, начавших предметно изучать феномен индивидуального стиля писателей в разрезе лингвостилистики, с полным правом считается В.В. Виноградов [2]. Он включал анализ идиостиля в качестве обязательного компонента характеристики творчества писателя. Это означает необходимость кропотливого изучения текстов в различных ракурсах, ключевым из которых становится лингвистический. Весьма продуктивной представляется идея В. В. Виноградова о том, что в стиле автора прослеживается преемственность между литературными эпохами [2, с. 56].
Продолжая эту мысль и уточняя ее в отношении литературы постмодернизма, мы можем сделать акцент на понимании преемственности в более расширенном понимании: здесь речь идет не о преемственности последующей и предыдущей эпохи, а о реализации в речевом стиле писателя культурного опыта ряда поколений. Так, в идиостиле А. Байетт большинство авторов отмечают преобладание античных мотивов [3]. Однако анализ показывает, что это относится преимущественно к интертекстуальным элементам. Что касается аллюзий и цитат, то, к примеру, роман «Обладать» сопровождается 187 примечаниями переводчика, которые мы распределили по критерию первоисточника следующим образом (см. Таблица 1):
Таблица 1
Указание на первоисточник
Кол-во %
Античные сюжеты 19 9,9
Всемирная история 25 13,3
Всемирная литература 21 11
Европейская мифология 12 6
История Англии 5 2,7
Культурологические понятия 18 9,6
Латинские крылатые слова выражения и 19 9,9
Литература Англии 46 24,6
Психологические термины 3 1,6
Прочее 22 11,7
Всего: 187 100
Прим.: составлено авторами по справочному аппарату издани я.
Как видим, на первом месте здесь стоит преемственность между современной и предыдущими эпохами литературы Англии.
Что касается толкования терминов идиостиля и идиолекта в ключе «общее и частное», то нам представляется парадоксальной позиция О. Д. Тихоненко со ссылкой на В. П. Григорьева, который предлагает считать идиостиль совокупностью идиолектов авторовсовременников: «схожесть словесных формул говорит о принадлежности писателя к определенному идиостилю определенной эпохи» [4, с. 168].
Напротив, научно обоснованной и уже устоявшейся следует признать позицию В. В. Виноградова, который именно совокупность идиостилей писателей одной эпохи или художественного направления считает идиолектом.
Рассматривая вопросы влияния идиостиля писателя на специфику стилистического рисунка художественного текста, в рамках исследования мы приняли в качестве рабочего следующее определение идиостиля, данное в «Кратком словаре литературоведческих терминов» Тимофеева Л. И. и Тураева С. В., где стиль автора определен как «совокупность основных идейно — художественных особенностей творчества писателя, повторяющихся в его произведениях, основные идеи, которые определяют мировоззрение писателя и содержание его произведений, круг сюжетов и характеров, которые он обычно изображает, типичные для него художественные средства, язык» [5, с.146].
Нам близка позиция Н. А. Фатеевой, которая, рассматривая идиостиль как определенным образом организованную структуру, выделяет в ней ряд глубинных текстопорождающих доминант и констант. Следуя логике Н. А. Фатеевой, можно выделить 4 типа структурных элементов идиостиля, различающихся уровнем формализации: ситуативные, концептуальные, операциональные и композиционные «метатропы» [6, с. 77].
В рамках данного исследования нас интересуют основания логики деления признаков идиостиля на формальные и неформальные. К числу формальных относят признаки, связанные со статистическими характеристиками языка произведения; к неформальным признакам можно отнести особенности употребления различных выразительных средств языка: фонетических (аллитерация, ассонанс, звукопись и другие), лексических, фразеологических, грамматических [6, с. 231].
Именно комплекс неформальных признаков идиостиля составляет предмет анализа при сопоставлении творчества таких ярких представителей литературы постмодернизма, как Дж.
Фаулз и А. Байетт.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Идиостиль А. Байетт стал предметом исследования ряда научных работ; однако, как мы уже подчеркивали, оригинальность постановки проблемы в нашем случае представляет собой исключительно богатые возможности для комплексного анализа и вдумчивого проникновения в творческую среду писателя, с максимальной увязкой всех компонентов для получения связной картины стилистической самобытности произведений А. Байетт и в то же время их родства с иными произведениями литературы постмодернизма.
Среди ряда работ, о которых шла речь, можно выделить диссертацию М. Н. Коньковой
«Поэтика жанра рассказа в творчестве А. Байетт». В ней автор выявляет, в частности, следующие стилистические доминанты рассказов А. Байетт:
–внесюжетные элементы; –монтаж;
– метафоризация [7, с. 12].
Внесюжетные элементы в рассказах А. Байетт представлены, по мнению автора, в виде различного рода описаний и вставных эпизодов, которые определенным образом «вписаны» в основной сюжет; любое событие «внешнего» мира является катализатором внутренних процессов – размышлений, анализа, воспоминаний [7, с. 13].
Что касается описаний, то представлять их как внесюжетные элементы, как нам кажется, не вполне обоснованно: следует руководствоваться базовыми понятиями стилистики, в соответствии с которыми описание представляет собой более или менее полную информацию о деталях и подробностях предметов, событий, фактах; а каковыми
будут элементы этого описания, целиком и полностью определяется авторской фантазией и стилем.
Иное дело – вставные фрагменты. Здесь налицо авторский прием, который А. Байетт использует неоднократно: например, формулирование идеи рассказа в форме цитаты известной личности (как правило, писателя) позволяло кристаллизовать основную мысль в афористичной форме. М. Н. Конькова приводит пример, когда изречение Дж. Элиот «Our art is a substitute for religion and so is our religion» и слова Д. Г. Лоуренса «The novel is the one bright book of life» перекликаются с ведущей проблемой природы творческого процесса и его связи с повседневной жизнью человека («В день, когда умер Э.М. Форстер») [7, с. 14].
Использование способа монтажного построения композиции в рассказах А. Байетт рассмотрено А. Коньковой достаточно детально; выделены разновидности вставных элементов, такие, как:
— вставные рассказы,
— мини-тексты; к примеру, сюжеты из Библии («Христос в доме Марфы и Марии»,
«Джаэль»), фольклора («Каменная женщина», «Джинн в бутылке из стекла «соловьиный глаз», «Крокодиловы слезы»);
– развернутые описания (предметов искусства, идей, представлений и ассоциаций персонажа), которые не обладают фактором событийности (к примеру, в рассказе «Крокодиловы слезы» дается детальное описание полотна «Ветрозащитная полоса», имеющее целью создать общую тональность одиночества, заброшенности);
– афористичное высказывание, оформляющее постороннюю точку зрения, «чужую» точку зрения, которая составляет противовес описанной авторитетной позиции; – ретроспекции и темпоральная фрагментарность; − монтаж разностилевых фрагментов [7, с. 18].
Что касается метафоризации, то ей А. Байетт отводит главенствующую роль в стилистике и воспринимает ее не только в литературном, но и в философском контексте: «Наша мысль и память в какой-то степени есть метафора. С другой стороны, любая метафора в какой-то степени – лишь фрагментарное отражение мира, оформленная точка зрения» [8].
Итак, нам представляется важным в рамках исследуемой темы среди множества элементов эклектичной системы стилистических стратегий идиостиля А. Байетт выделить как наиболее продуктивные: метафоризацию, прецедентность и интертекстуальность. Прецедентный феномен может рассматриваться как маркер интертекстуальности; классификация форм актуализации прецедентных феноменов и интертекстуализмов может быть представлена в следующем виде (см. рис. 1):
Рисунок 1 – Классификация форм актуализации прецедентных феноменов и интертекстуализмов
Парафраз в языкознании – описательный оборот, описание. Но парафраз – это еще и музыкальный термин, означающий музыкальную фантазию, обычно виртуозного характера, на тему, заимствованную из другого музыкального произведения. Именно в таком ключе следует понимать порой парафраз в художественном языке литературы постмодернизма.
Роман Дж. Фаулза «Волхв» изобилует такого рода оборотами; например: 1. «I don’t know if I approve of all this wandering off abroad. My advice is, don’t go. However… vousl’avezvoulu, Georges Danton. Vousl’avezvoulu.»The misquotation was typical.
Не вижу ничего хорошего во всех этих заграницах. Мой вам совет: оставайтесь. А впрочем… vousl’avezvoulu, Georges Danton. Vousl’avezvoulu. Ошибка красноречивая.
(Здесь имеется в виду ошибка в имени: должно быть – Georges Dandin, персонаж пьесы Мольера; имя стало нарицательным, в смысле – сам виноват в своих бедах; Jacques Danton – деятель французской революции, казнён 5 апреля 1794 г.).
2. I used to hear the B.B.C. Overseas Service from time to time, but the news broadcasts seemed to come from the moon, and concerned situations and a society I no longer belonged to, while the newspapers from England became more and more like their own One hundred years ago today features.
Два-три оксфордских знакомых, иногда славших мне весточку, не давали о себе знать. Я пытался слушать передачи зарубежной службы Би-би-си – сводки новостей доходили будто с Луны, толкуя о событиях и людях, теперь чужих для меня; а английские газеты, изредка попадавшие мне в руки, казалось, целиком состояли из материалов под рубрикой «Сегодня сотню лет назад». (Парафраз построен на обыгрывании новостного шаблона способом антитезы).
3. Not cogito, but scribo, pingo, ergo sum. Не cogito, но scribo, pingo ergo sum.
(Парафраз латинского изречения: Сogito, ergo sum (Я мыслю, значит, существую): Не мыслю, а пишу, рисую, значит – существую).
Аллюзия – художественный приём цитирования, использующий ссылку на хорошо известный факт или лицо, пословицу, поговорку, цитату из всем известного произведения, употребление ходячего выражения.
Аллюзия, таким образом, является интертекстом, элементом существующего текста, включаемым в создаваемый текст. В то же время интертекстуальность, в первую очередь, объясняет саму возможность взаимопроникновения текстов, факт существования их в объединенном пространстве в виде единого текста, который, по сути, представляет собой вся человеческая культура. Постмодернизм здесь принимает как аксиому наличие определенного уровня культурологических знаний у читателя (что не всегда соответствует истине, учитывая многочисленность переводческих комментариев и пояснений в текстах). Элементы такого рода очень распространены в идиостиле обоих писателей; например:
А. Байетт
«Обладать»: Дж. Фаулз «Волхв»:
So the golden apple which Hercules first brought back or gathered from Hesperia must have been grain; and the Gallic Hercules with links of this gold, that issue from his mouth, chains men by the ears: something which will later be discovered as a myth concerning the fields. It was a Mercutio death I was looking for, not a real one.
Я хотел не просто погибнуть, но погибнуть, как Меркуцио.
Поэтому золотое яблоко, которое Геркулес добыл или вернул из сада Гесперид, скорее всего было не что иное, как зёрна злаков, и у галльского Геркулеса.
Метафоричность – явление, исключительно характерное для идиостиля А. Байетт, как об этом упоминалось выше. При этом ее идиостилю свойственны развернутые метафоры; приведем лишь некоторые примеры из романа «Обладать»:
A man is the history of his breaths and thoughts, acts, atoms and wounds, love, indifference and dislike; also of his race and nation, the soil that fed him and his forebears, the stones and sands of his familiar places, long-silenced battles and struggles of conscience, of the smiles of girls and the slow utterance of old women, of accidents and the gradual action of inexorable law, of all this and something else too, a single flame which in every way obeys the laws that pertain to Fire itself, and yet is lit and put out from one moment to the next, and can never be relumed in the whole waste of time to come.
Человек – это история его мыслей, дыхания и поступков, телесного состава и душевных ран, любви, равнодушия и неприязни, история его народа и государства, земли, вскормившей и его, и предков его, камней и песчинок знакомых ему краёв, история давно отгремевших битв и душевных борений, улыбок дев и неспешных речений старух, история случайностей и постепенного действия непреложных законов – история этих и многих других обстоятельств, один язычок огня, который во всём живёт по законам целого Пламени, но, вспыхнув единожды, в своё время угаснет и никогда больше не загорится в беспредельных просторах будущего.
2. He thought of himself as a latecomer. He had arrived too late for things that were still in the air but vanished, the whole ferment and brightness and journeyings and youth of the 1960s, the blissful dawn of what he and his contemporaries saw as a pretty blank day.
Роланд считал, что родился слишком поздно. Он едва застал разлитые в воздухе возбуждение, непоседливость, юность, бодрость, ушедшие вместе с шестидесятыми, радостную зарю нового дня, который заранее представлялся ему и его сверстникам довольно-таки тусклым.
3.»You do what turns you on,» said Val. «Everyone does, if they’re lucky, if there is anything that turns them on. You have this thing about this dead man. Who had a thing about dead people.
Ты занимаешься тем, что тебя греет. Как и всякий, кому повезло и кого хоть что-то греет. Ты возишься со своим мертвецом. Который возился со своими мертвецами.
4. In which case, the Ash factory, hutched in the bowels of the building, was the Inferno. Если так, то Падубоведник, притаившийся в недрах здания, был Адом.
5. Blackadder sat amongst the apparent chaos and actual order of his great edition, sifting a drift of small paper slips in a valley between cliffs of furred-edged index cards and bulging mottled files.
Сидя в ущелье между утёсов из пухлых крапчатых папок, между утёсов, ощетинившихся краями каталожных карточек, он перебирал груду узких бумажных листков.
Что касается специфических черт идиостиля Дж. Фаулза, то критики отмечают сочетание в его художественном мире английской и французской национальных традиций; свойственное ему использование жанровых форм, не свойственных английскому национальному сознанию, пародирование модернизма, викторианского стиля мышления [9].
Однако при этом Дж. Фаулз, как представитель литературы постмодернизма, опирается на традиции английской литературы в целом, в его книгах вырисовывается богатая энциклопедия цитат и парафраз Филдинга, Смоллетта, Стерна, Диккенса, Шекспира, Аристотеля, Харди и других писателей разных эпох.
Проблема влияния гендерного фактора на коммуникативное поведение мужчин и женщин стала одной из актуальных в современной лингвистике не так давно. Однако очевидно, что речевое поведение мужчин и женщин обусловлено спецификой когнитивных механизмов, «характерных для Homosapiens, варьируются в соответствии с принадлежностью к тому или иному полу» [9]. В этой связи следует особо отметить, что методология современной гендерной лингвистики как науки, рассматривающей социальнобиологическую характеристику «человека говорящего», продолжает пребывать в стадии развития.
Актуальными становятся эмоционально — коннотативные аспекты и лексические преференции в речи женщин и мужчин. Если отталкиваться от понятия языковой нормы, то следует согласиться с позицией авторов, утверждающих, что текст, пронизанный эмоциями,
подвержен подобным отклонениям на лексико-семантическом и синтаксическом уровнях [9,
с. 164].
В краткой форме суть теоретических исследований по данному вопросу можно отразить в выделении критериев установления сходств и различий в вербализации эмоциональности:
1) типология номинаций в средствах вербализации эмоциональности с ингерентными и
адгерентными свойствами;
2) частотность использования эмотивных средств; 3) изменение этой частотности в диахронном плане.
Согласно обобщению исследования концептуального поля эмотива счастье/ радость, предпринятого авторами в рамках исследования, объем концептуального поля выражен в следующих концептах [12, с.34] (см. рис. 2):
Рисунок 2 – Концептуальное поле эмоции радость в английском языке
ВЫВОДЫ
Как показывают результаты выборочного анализа, специфика гендерного фактора в вербализации эмоции радости в идиостиле англоязычных писателей Д. Фаулза и А. С. Байетт состоит в следующем.
1). Если Дж. Фаулз показывает достаточно сдержанное отношение к выбору средств вербализации концепта радость, то А. Байетт демонстрирует больше экспрессии в выражении чувств героев, а значит, и более широкий спектр ЛЕ и стилистических средств вербализации эмотивного концепта радость.
Так, на первом месте в анализируемом тексте романа А. Байетт «Обладать» и в романе Дж. Фаулза «Волхв» в этом отношении стоит концепт pleasure — доминанта данного синонимического ряда в различных его формах: 1) The London Library was Roland’s favourite place. It was shabby but civilized, alive with history but inhabited also by living poets and thinkers who could be found squatting on the slotted metal floors of the stacks, or arguing pleasantly at the turning of the stair (А. Байеттт). 2) If I killed myself, you’d be pleased (Дж. Фаулз).
Вторая позиция в текстах А.Байетт и Дж. Фаулза отводится ЛЕ excitement: 1) Roland recognized the handwriting with a shock of excitement (А. Байет). 2) It poured with rain the day I left. But I was filled with excitement, a strange exuberant sense of taking wing (Дж. Фаулз).
Что касается более широких границ концептуального поля эмотива радость, то здесь способы вербализации варьируются, проявляется специфика идиостиля авторов, в соответствии с которым можно констатировать наличии большего разнообразия в использовании других элементов синонимического ряда данного концептуального поля.
Выводы, касающиеся специфики вербализации эмоции радости в идиостиле Д. Фаулза и А. С. Байетт, могут быть обозначены следующим образом.
— В творчестве авторов – типичных представителей литературы английского постмодернизма, отмечается множество точек соприкосновения, обусловленных именно их принадлежностью к одному идиолекту;
– сходство стилистических особенностей, используемых для отображения эмотивной составляющей;
– способы и средства вербализации эмотивного концепта радость в произведениях А. Байетт и Дж. Фаулза демонстрируют большой сходство в выборе ЛЕ;
– применяемые авторами стилистические средства выражения категории эмотивности в идиостилях Байетт и Дж. Фаулза также демонстрируют общие черты.
Однако при этом мы можем наблюдать некоторые отличия, которые, как возможно предположить, обусловлены гендерными различиями, оказывающими значительное влияние на выбор лексических средств вербализации концепта радость.
Именно этот фактор нуждается в дальнейшем изучении, детализации и анализе в ходе дальнейшей разработки темы.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1. Тихоненко, О. Д. Категории «идиолект», «идиостиль», «языковая личность» и методики их лингвистического описания в контексте изучения языка художественной литературы [Текст]/ О. Д. Тихоненко // Вестник КРСУ. –2013. –Том 13. № 9 159.– С. 67 – 69.
2. Виноградов, В.В. Избранные труды. Поэтика русской литературы [Текст] / В. В. Виноградов. –М.: Наука, 1976. – 356 с.
3. Конькова, М. Н. Поэтика жанра рассказа в творчестве А. Байетт[Электронный ресурс]: автореф. дисс…канд. филолог.наук / М. Н. Конькова. – Екатеринбург, 2010. – URL: http://www. dissercat
4. Григорьев, В. П. Грамматика идиостиля: В. Хлебников [Текст] / В. П. Григорьев. – М.: Наука, 1983.– 234 с.
5. Тимофеев, Л. И. Краткий словарь литературоведческих терминов [Текст] / Л. И. Тимофеев, С. В. Тураев. – М.: Высш. шк., 2009. – 568 с.
6. Введение в литературоведение: Хрестоматия [Текст] / Под ред П. А. Николаева. –
М.: Флинта, 2006. – 564 с.
7. Конькова, М. Н. Поэтика жанра рассказа в творчестве А. Байетт[Электронный ресурс]: автореф. дисс…канд. филолог.наук / М. Н. Конькова. – Екатеринбург, 2010. – URL: http://www. Dissercat
8. Щербино, К. Зачем нужно искусство? (интервью с А. Байетт) [Электронный ресурс].– URL: http://www.chaskor.ru/article/antoniya_bajett_zachem_nuzhno_oskusstvo_14098.
9. Исхакова, З. З. Методика гендерного дискурсного анализа (на материале эмотивных тестов во французском и английском языках) [Электронный ресурс]. – URL:http://www. flinta.ru
10. Fowles, J. The Magus / Фаулз, Дж. Волхв [Электронный ресурс]. –
URL:http://www.6lib.ru/books/The-Magus-192574.html
11. Byatt, A.S. Possession A Romance / АнтонияБайетт. Обладать: роман [Электронный ресурс]. – URL: http://bookscafe.net/book/bayett_antoniya-obladat-258030.html
12. Смагулова, А. С. Вербализация эмотивных концептов «счастье-радость», «горепечаль» в произведениях современных англоязычных писателей (на примере произведений Э.Манро и С.Кинга), магистерская диссертация, 2015. — 93 с.
А.С. Смагулова1, Т.Л. Кучерявая2
Ағылшын тілді жазушылардың (Д. Фаулз және А. С. Байетт шығармашылығы мысалында) идиостиліндегі қуаныш эмоциясын вербализациялау ерекшеліктері
1,2 А. Байтұрсынов атындағы Қостанай мемлекеттік университеті
Қостанай қ., Қазақстан
Идиостиль лингвистика кесіндісінді жазушының шығармашылығымың сипаттамасында міндетті компонент ретінде көрінеді. Дж. Фаулз өз романдарында ағылшын ұлтының парасатына модернизм пародиялануына, ойлаудың виктория стиліне сәйкес келмейтін, жанрдық пішіндерді пайдалана отырып, ағылшын әдебиетінің интемәтіндік негізінің толық мүлекіндігін қолданған. А. Байетт және Дж. Фаулз шығармашылыңтарында қуаныш эмоциялық концептінің верблизация әдістерімен құралдары, ЛЕ таңдауында ұлкен ұқсастықты көрсетеді, сонымен қатар эмотивтілік категория. Өрнектенуіндегі қалам иелерінің стильдік құралдары жалпы сипаттамалар көрсетеді, бірақ мүмкін болатын гендерлік әсер мен түсіндірілетін айырмашылықтар байқалады. Бұл бөлжау А.Байетт шығармашылығының, соның ішінде қалам иесінің кейыпкерлердің сезімінің өрнектелуіндегі экспрессияның көбірек болуы, ал ол дегеніміз, ЛЕ және «қуаныш» эмотивтік онцептісінің вербализациясындағы стильдік құралдарныңде көбірек кең спектрының талдауына негізделген.
A.S. Smagulova, T.L. Kucheryavaya
Special aspects of verbalization of the emotion “joy” in the individual style of the
English writers (on the example of J. Fowles and A. S. Byatt writings)
1,2 A.Baitursynov Kostanay State University
Kostanay, Kazakhstan Individual style acts as an obligatory component of the characteristics of works of a writer. J. Fowles applies all completeness of opportunities of the intertextual amount of the English literature in the novels, using the genre forms not specific to the English national consciousness, parodying modernism, Victorian style of thinking. The methods and means of verbalization of the emotive concept “joy” in works of A. Byatt and J. Fowles show big similarity in the choice of lexical units, stylistic means to express the category of emotiveness which are also applied by the authors demonstrate common features, however there are observed differences, probably caused by the gender factor. This hypothesis is based on the analysis of works of A. Byatt which show more expression in feelings and emotions, thus, a wider range of LU and stylistic means of verbalization of the emotive concept “joy”.