Е.И. Гладкова магистр филологии, старший преподаватель, Кокшетауский государственный университет
им. Ш. Уалиханова, г. Кокшетау, Республика Казахстан, е-mail: turovskaya.kgu@mail.ru
ОНОМАСТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В РЕТРОСПЕКТИВЕ МИРОВОЙ
ЛИНГВИСТИКИ
В статье рассматривается ономастика как раздел языкознания с позиций идеи антропоцентричности языка. Обосновывается роль ономастики в системе гуманитарных исследований. Ресурсы ономастики как научной дисциплины представлены на примере антропонимики и топонимики. Освещаются новые подходы, с позиций которых необходимо исследовать ономастический материал Казахстана.
Ключевые слова: ономастика, антропонимы, топонимы, ономастические проблемы, научный подход.
ВВЕДЕНИЕ
Для специального исследования ономастического материала необходимы знания по общей ономастике, знакомство с общетеоретическими вопросами науки, ее мировой историей.
«Ономастика возникла как прикладная наука, необходимая историкам, географам, этнографам, литературоведам и не выходила за рамки «вспомогательной научной дисциплины», пока ею занимались представители этих специальностей. Когда к изучению данной проблематики подключились лингвисты, принесшие с собой методы структурного и семантического анализа, ономастика выделилась в самостоятельную дисциплину, анализирующую лингвистический материал лингвистическими методами». Главным здесь стал «лингвистический компонент не только потому, что каждое имя – это слово, развивающееся по законам языка, но и потому, что информация каждого имени «добывается» с помощью лингвистических средств» [1, 7]. Однако исторический, этнографический, литературоведческий, социологический и другие аспекты изучения онимов помогают языковеду в ономастических исследованиях.
В некоторых ономастиках работах России советского периода до 60-х годов ХХ века термин «ономастика» употреблялся в значении «антропонимика, т.е совокупность всех имен, называющих человека» [2, 9].
Интерес к имени собственному возник в античности: о нем активно спорили древнегреческие, древнеримские, древнеегипетские ученые. Как «особый класс слов» [3, 11] имена собственные выделил историк Хрисипп, хотя четких границ между собственной и нарицательной лексикой не проводил. Но при этом данные языковые единицы разграничивались. Высказывались мысли об именах, о связях мысли, вещи и имени, об их индивидуальности (Аристотель, Платон, Диомед, Демокрит, Дионисий Фракийский, Апполоний Дискол и другие).
Ю.В. Рождественский, анализируя высказывания Платона о природе имени, отмечает, что имя – разновидность орудия. А у всякого орудия есть функция, способ и предмет применения. Функция имени, по Платону, – служить орудием образования и культуры. Имена дает не всякий человек, а только специалист, которого Платон называет законодателем, а диалектик должен следить за тем, чтобы имя отвечало двум правильностям в плане выражения и в плане содержания. Поэтому «система троичного деления функций при образовании имен присутствует в любых сферах новосоздания единиц языка. Например, при присвоении имени человеку законодателями являются родители, диалектиками – органы регистрации гражданского состояния, пользователями – сами носители имени, и все частные лица, и общественные институты, имеющие дело с именованием» [4, 191].
Немало полярных мнений высказывалось в последующие периоды. Философские рассуждения мыслителей ХШ-ХVШ веков (Ф. Аквинского, Т. Гоббса, Дж. Локка, Г.Лейбница и др.) о личных именах послужили основой для становления ономастики как науки.
В ХІХ-начале ХХ веков европейские ученые развивали идеи о специфике имени собственного как знака, данного индивидам, выявляли особенности имени собственного относительно других пластов лексики (Дж. Стюарт Миль, Х.Джозеф, Б.Рассел, А.Нурен, М.Бреаль и другие).
Известнейший английский логик Джон Стюарт Миль утверждал, что «собственные имена не обладают значением, они – своеобразные ярлыки, или метки (вроде крестика), помогающие узнавать предметы или отличать их друг от друга» [цит. по: 3, 11]. Данную трактовку уточнял английский лингвист Алан Гардинер в труде «Теория имен собственных» (1954): «Собственное имя – это слово или группа слов, специфическим назначением которых признается отождествление и которые выполняют, или имеют тенденцию выполнять, это назначение исключительно посредством различительного звука, независимо от какого-либо значения, присущего этому звуку с самого начала или приобретаемого им в результате ассоциации с объектом или объектами, отождествленными посредством этого звука» [цит.по: 3, 13]. Противоположную точку зрения относительно имени собственного отстаивали О.Есперсен и М.Бреаль. О.Есперсен писал: «…большим количеством признаков обладают имена собственные, а не имена нарицательные.., имена собственные «коннотируют» наибольшие количество признаков» [5, 71-72].
Идеи ученых разных эпох развивались и в 30-е годы ХХ века. Ономастика оформилась в самостоятельную науку после того, как в 1930 году во Франции по инициативе Альберта Доза был созван I Международный ономастический конгресс, который затем стал проходить каждые два года в различных странах. В 1949 году в Бельгии при ЮНЕСКО создан Международный ономастический комитет, издающий журнал «Онома» и с 1950 года публикующий библиографию по ономастике.
У истоков славянской ономастики стояли В.Н.Татищев, А.Х.Востоков, Н.И.Надеждин, М.Морошкин, А.А.Шахматов. В советском языкознании 50-60-х годов ономастическая лексика рассматривалась как особая подсистема языка М.В. Карпенко, А.А. Камаловым, А.К. Матвеевым, В.А. Никоновым, А.В. Суперанской, В.Э. Сталтмане, В.Н. Топоровым, О.Н. Трубачевым, Н.И. Толстым.
Споры ученых касались вопроса о семантике онимов. Имя собственное как языковая единица является прежде всего знаком, имеющим двустороннюю природу: означающее и означаемое. Однако по поводу наличия у онимов лексического значения и его природы споры среди лингвистов ведутся по сей день. Существуют взаимоисключающие концепции значения имен собственных. По одной из них, имена собственные не обладают самостоятельным значением (Такого взгляда придерживаются О.Ф. Есперсен, А.В. Суперанская, А.А. Уфимцева. По другой – значение онимов признается информационно неполноценным, по третьей – их содержательное значение больше, чем у нарицательных имен.
А.В. Суперанская считает, что онимы заключают в себе не значение, а речевую, энциклопедическую и языковую информацию: связь с именуемым объектом, сведения об объекте, собственно языковые сведения.
По нашему мнению, имена собственные обладают лексическим значением, но в самом общем плане; выполняют функцию идентификации носителя имени с тем или иным рядом объектов окружающей действительности. Онимы выделяют его в этом ряду. Так, топоним Астана соотносит данный объект с другими, например, Стамбул, Москва, Париж и т.д., с одной стороны, и с такими понятиями, как город, населенный пункт, с другой. Имя Карлыгаш обладает самыми общими семантическими признаками – 1) личное имя человека, 2) лицо женского пола, 3) национальная принадлежность (казашка). При функционировании этого онима как имени конкретного лица происходит его наполнение дополнительными смыслами (определенные черты характера, внешности, профессии или рода деятельности и т.д.).
Тюркская ономастика интенсивно стала развиваться во второй половине ХХ века, но первым ее исследователем был Махмут Кашгарский, известный как историк, этнограф, фольклорист, а также лингвист-тюрколог. Его уникальный труд «Диану лугат ит-турк» стал неповторимым памятником тюркской культуры, запечатлевшим антропонимы, топонимы, этнонимы тюрков ХІ века.
«Начальные сведения о тюркских именах собственных (прежде всего о топонимах) можно найти в трудах известных русских ученых В.В. Радлова, П. Мелиоранского, Н.А. Аристова, С.М. Тянь-Шанского, Г.Н. Потанина, П. Палласа, А.Н. Харузина, научные интересы которых были связаны с изучением тюркских земель. Большой вклад в изучение тюркских имен собственных внесли такие ученые-тюркологи, как В.А. Баскаков, Б.Я. Владимирцов, С.Г. Кляшторный, А.Н. Кононов, Е.Д. Поливанов, А.М. Щербак и др.» [2, 5].
Труды по тюркской и русской ономастике стали фундаментом для развития собственно казахской ономастики. Первые описания ономастического материала проводятся в работах казаховедов 30-50-х годов (А. Байтурсынов, К. Жубанов, А. Искаков, С. Аманжолов, Г. Мусабаев). Дальнейшее развитие казахской ономастики связано с исследованиями Т.Д.
Джанузакова, А.Т.Кайдарова, В.Н.Попова, Г.К.Конкашпаева, Е.Койгубаева,
О.А.Султаньяева.
В работах А.А. Абдрахманова, В.Н. Поповой, В.У. Махпирова, Г.Б. Мадиевой, Е.А. Керимбаева, О.А. Султаньяева, Ф.Р. Ахметжановой рассматриваются онимы с точек зрения этимологии, структуры, лексических особенностей. В целом данных ономастов характеризует предпочтение изучения антропонимов и топонимов, как наиболее распространенных и важных разрядов имен собственных: «в ономастической литературе заметна тенденция ограничивать материал двумя большими классами: классом гегорафических названий, или топонимов, и классом личных имен собственных (преимущественно людей, а не животных), или антропонимов, с различными подклассами обоих названных классов» [6, 20].
Основоположником казахской ономастики считается видный ученый, профессор Тельхожа Жанузаков. Он считается основателем ономастической школы в республике. Он является автором ряда монографий: «Собственные имена в казахском языке» (1965), «Казахская антропонимия» (1971), «Основные проблемы ономастики казахского языка» (1976), «Очерк казахской ономастики» (1982), «Казахские имена» (1988), «Ваше имя» (1989). В них приведены сведения о лексико-семантических и структурных типах казахских антропонимов, дается комплексное описание разделов казахской ономастики, ее история. Ученый пришел к выводу, что «основной состав казахской антропонимии в большей или меньшей степени отражает культурно-историческую жизнь народа, начиная с древнейших времен и до наших дней» [7, 6].
Т.Джанузаков первым в отечественной науке составил периодизацию истории развития антропонимии казахского языка, исследуя памятники тюркской письменности, и выделил четыре периода их образования [8, 16-17]. В силу важности остановимся на ней немного подробнее.
Первый период, по мнению ученого, охватывает историю казахских личных имен, относящихся к древнетюркской эпохе V-X веков. Они зафиксированы в орхоно-енисейских и других памятниках (двухкомпонентные именования, второй компонент которых является обозначением титулов и чинов.
Второй период истории развития казахской антропонимии относится учеными к ХI-ХVII вв. Материалом выступает онимическая лексика казахского эпоса: «Кобыландыбатыр», «Ер-Таргын», «Камбар-батыр», «Козы-Корпеш и Баян-Сулу», «Кыз-Жибек», «Айман-Шолпан».
Увеличивается поток имен арабского происхождения, многие из которых связаны с мусульманской религией, частыми становятся имена членов семьи пророка, его сподвижников: Мухаммед, Фатима, Ибрагим, Иса, Муса.
По замечанию Жанузакова, в казахской антропонимии не было факторов, препятствовавших расширению антропонимического фонда, что, в свою очередь, привело к большому богатству и разнообразию казахских антропонимов.
Для третьего (XVIII-XIX вв.) периода характерно следующее: расширяется круг апеллятивных основ, служащих базой для собственных имен (названия тканей, сладостей и других вещей, финансовых понятий, отвлеченных понятий).
Уменьшается количество имен с компонентом -хан, и увеличивается количество имен с компонентами -бай, -бек, -жан. Они сохраняли свое прямое значение и социально обусловленное применение.
В этот период ученым зафиксированы имена с числительными (Алпысбай).
Подавляющее большинство имен этого периода являются составными – имя отца и личное имя. Но встречаются и онимы с элементами -батыр, -мырза, -бахадур, -султан, -бий (подобная структура встречается в текстах жырау, эпических произведений).
В женских антропонимах указывались род ее отца, род и имя свекра.
Под влиянием контактов с русским народом в казахский язык (и в другие тюркские языки) начинают проникать фамильные формы антропонимов на -ов, -ев, -ин. Если раннее состояние тюркского антропонима – это двухкомпонентная модель: название рода и личное имя (Мухаммад Хайдар Дулати) а следующим шагом идет двухкомпонентная модель именования, то в XVIII-XIX веках тюркские антропонимы превратились в патронимы с аффиксом -ов, -ев (из передающиеся от старшего поколения к младшему, как отмечает Т. Жанузаков).
Четвертый период по классификации охватывает 1917-1986 годы. Увеличился приток заимствованных, фонетически трансформированных, имен из русского языка или через его посредство (Рабига-Рая). Ярко проявляется открытость казахской онимии, способность непосредственного отклика путем образования новых имен или всплеском частотности старых на все события окружающей действительности (советская идеология, социально-экономические изменения). Расширяется круг антропонимов, образованных от апеллятивных основ, обозначающих отвлеченные гражданские понятия (Азамат).
Исчезли из употребления компоненты -би, -батыр и другие. «Оставшиеся изменили свою семантику, перестали обозначать титулы, происхождение, чин и превратились в антропокомпоненты, несущие информацию: о половой принадлежности именуемого, о мотивепожелании, имевшем место в момент именования» [9, 32].
Повсеместно распространяется и утверждается единая трехчленная формула именования человека: фамилия, имя, отчество.
Однако следует отметить, что и в этот период не все казахские фамилии по своей сущности являлись наследственными семейными именами, а представляли собой патронимы. Но часто казахи сохраняли по сути свою двучленную формулу: «имя отца + имя личное», только патроним повторялся и в роли отчества, и в роли фамилии (Абишев Жарас Абишевич).
В четвертый постсоветский период набирает силу мотив национальной идентификации, т.е. многие имена несут информацию о национальной принадлежности носителя имени. Теперь наоборот заимствованные имена из русского языка в бытовом общении заменяются тюркскими (Сергей – Сакен).
Все это привело к появлению огромного количества вариантов антропонимов и множеству предлагаемых формул именования.
В пятый период продолжает набирать силу тенденция к одноосновности антропонимов, при этом уменьшается количество мужских имен с антропокомпонентами -бай, -хан.
На современном этапе сохраняются те же мотивы наречения, что были зафиксированы и в предыдущих периодах.
Более популярными становятся имена, восходящие к нарицательным существительным, обозначающим высокие понятия (имена-пожелания).
В женских антропонимах наблюдается высокая продуктивность антропокомпонента гуль (гүл). Увеличивается количество имен с компонентами, драгоценных металлов, шелка и т.п. Продолжается традиция наречения в честь выдающихся людей, политиков, писателей.
«Современная казахская антропонимика двучленна: она состоит из имени и фамилии, например: Алма Сатаева, Асан Жанболатов, Тасболат Сапаков» [10, 76]. То же самое можно сказать в целом о тюркской формуле личных именований человека:
Таким образом, «современная казахская антропонимия предстает перед нами как живая, развивающаяся система, в полной мере сохранившая антропонимические традиции прошлого и в то же время отразившая веяния новых времен. Для нее характерны: тесная связь с апеллятивами, богатство мотивов, оперативный отклик на изменения в реальной жизни, сохранение двухчленной формулы официального именования» [9, 40].
Бесценный вклад в развитие казахстанской ономастики внесли Головина Клара Максутовна (в 2000 г. в Казахском национальном университете им. Аль-Фараби защитила кандидатскую диссертацию «Сопоставительный анализ идиоэтнических топонимов и антропонимов русского и казахского языков»); Махпиров Валерий Уйгурович (его важнейшие публикации по антропонимике: «Древнетюркская ономастика» [11], «Имена далеких предков: источники формирования и особенности функционирования древнетюркской ономастики» [12]; Назаров Алоис Ильич (основные темы его антропонимических исследований: личные имена и фамилии немцев Казахстана, антропонимикон уральских (яицких) казаков, личные имена жителей Алматы) с 2003 года выпускает ежегодник «Вопросы антропонимики».
В последнее десятилетие круг отечественных ономастических исследований расширяется: изучаются онимы в художественных текстах, названия периодических изданий и различных предприятий и т.д. (работы Г.К. Исхангалиевой, С.К. Иманбердиевой, М.Е. Какимовой, С.А. Керимбаевой, Ж.Б. Кошпановой).
На современном этапе ономастики в Казахстане антропонимы и топонимы все больше изучаютя с точки зрения отражения в них культурных традиций, выявляется их этимология, исследуются принципы и закономерности номинации.
Фундаментальными в Казахстанской ономастике считаются труды Т. Джанузакова, Е.А. Керимбаева, А.Абдрахманова, В.Н. Поповой, О.А. Султаньяева, В.У. Махпирова, Е. Койгубаева, Т. Конкашпаева. «Изыскания этих ученых, их последователей и нового поколения ономастов: У. Ерисановой, Б. Бектасовой, Б.Н. Биярова, К.М. Головиной, Ж.Е. Жартыбаева, М.Кожанова, К. Рысбергеновой. С. Сагидолдагин, Б.М. Тлеубердиева, А.Алимхан и др. – позволили выделить в антропонимах и топонимах значения, отражающие этнокультурную специфику» [13, 4]. Свой усиленный интерес ученые объясняют тем, что данные разряды онимов интересны с научной, бытийной, исторической точек зрения.
В ходе вековой истории и сложившейся языковой ситуации сформировалось тюркское топонимическое пространство. Попытки создания инструкций по передаче тюркских названий на русском языке, по стандартизации, транскрипции и транслитерации по нормам тюркских языков были, но не применялись на практике.
Этими фактами предопределяется круг ономастических проблем в отечественной науке. Отмечается необходимость проанализировать современное состояние ономастического пространства Казахстана, описать его с позиции лексикологии, морфологии, семантики, систематизировать и обобщить имена собственные.
Современная казахстанская ономастика представляет собой самостоятельную научную дисциплину (прошла историю становления, обладает объектом, предметом, целью и задачами исследования) с обширным материалом и объемным кругом проблем. Активно исследуются региональные топонимы и антропонимы с этимологической структурной, лексико-самантической сторон, а также дается этнолингвистическая характеристика онимов. Научный интерес направлен также на заимствованные онимы Казахстана. Создаются словари, модернизируются основы транскрипции, отмечается поиск новых направлений в исследовании имени собственного.
Г.Б. Мадиева в монографии «Имя собственное в контексте познания» [13, 2010] приводит количественные показатели научных ономастических исследований различных разрядов имен собственных Казахстана. Сведения даны в таблице, демонстрирующей, что наибольшее количество исследований посвящено характеристике состояния и перспектив ономастики, кроме того, главным объектом изучения остаются региональные топонимы (больше 60 исследований за 20 последних лет, а это в три раза больше, чем за прошедшие 40 лет). Имеются в последние годы специальные исследования эргонимов, прагматонимов, мифонимов, идеонимов. Но следует заметить, что данные разряды по-прежнему остаются за пределами научных интересов отечественных ономастов.
На современном этапе все ученые-ономасты в своих исследованиях применяют различные методы лингвистики: сравнительно-исторический, генетический, ономастическая картография, топологический метод, этимологоический и другие. Известны также и различные приемы, используемые в ономастике: стилистический анализ онимов в художественном тексте, текстологический анализ, построение словообразовательных парадигм, фонетический анализисконных и заимстовованных онимов, анкетирование и т.д.
Существуют также семиотический, лингвопсихологический, статистические методы ономастических исследований. Также применяются следующие приемы: «… языковая атрибуция фактического материала (определение языковой принадлежности имени собственного), «малых типов» (выявление редкостных, раритетных типов, относительно частотных), структурный, формантный, словообразовательный анализ, анализ основ, вариантов имен и др., которые необходимы при изучении имен собственных…» [2, 41].
ВЫВОДЫ
Сегодня необходимо обеспечить преемственность исследований по ономастике в научной работе, продолжить их в русле общелингвистических проблем, общего исторического и сравнительного языкознания.
Рост числа ономастических исследований, расширение круга ономастического материала ставят перед учеными новые проблемы.
В целом следует заметить, что состояние современной отечественной ономастики в целом можно оценить как успешное, но остаются малоисследованными социокультурные аспекты возрождения исторической топонимии; местные географические названия как компонент и репрезентант национальной культуры; семиотика имени собственного; взаимодействие иноязычной ономастической лексики с государственным языком; национальная ономастика и художественная литература; топонимическое краеведение; тюркизмы в местных географических названиях определенных государств и регионов; зоонимия и космонимия; арабский, персидский, иранский, мадьярский и др. пласты в топонимии Казахстана.
Ономастическое пространство Казахстана нуждается в исследованиях с позиций новых подходов с учетом ретроспективы мировых исследований. Богатый фактический материал, теоретическая и методологическая база вполне могут способствовать глубокому изучению ономастической лексики с помощью комплексного подхода.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ
1 Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. – М.,1973. – 366 с.
2 Мадиева Г.Б. Теория и практика ономастики. – Алматы: Казак университети, 2003. – 152 с.
3 Бондалетов В.Д. Русская ономастика. – М.,1983. – 224 с.
4 Баяндина С.Ж., Функции ономастики: теория и практика // Язык и культура:
функционирование и взаимодействие. Материалы Международной конференции. – Шымкент, 2003. – С. 191-195.
5 Есперспен О. Философия грамматики / пер. с англ. Пассека В.В. и Сафроновой С.П. // Под ред. проф. Ильиша Б.А. – М.: Издательство иностранной литературы, 1958. – 400 с.
6 Белецкий А.А. Лексикология и теория языкознания (ономастика) – Киев: Изд-во Киевского университета., 1972. – 209 с.
7 Т.Д. Джанузаков Антропонимия казахов // Имена народов Казахстана: Справочное пособие для работников учреждений ЗАГС, сельских и поселковых Советов народных депутатов, пасиортных столов. – Алма-Ата: Кітап. – 1991. – 112 с.
8 Джанузаков Т. Очерк казахской ономастики. – Алма-Ата: Наука. – 1982. – 176 с.
9 Ахметжанова З.К., Мусабекова У.А. Антропонимы казахского и русского языков:
функциональная мотивация. – Алматы: КазУМоиМЯ. – 2006 – 128 с.
10 Шаймерденова Н.Ж., Авакова Р.А. Учебно-методический комплекс «Язык и этнос».
– 2-е изд., дораб. – Астана: ИД «Сары-арка», 2008. – с.230.
11 Махпиров В.У. Древнетюркская ономастика. – Алма-Ата: Гылым. – 1990. – 156 с.
12 Имена далеких предков (источники формирования и особенности
функционирования древнетюркской ономастики). – Алматы: Институт востоковедения МНАН РК, 1997. – 302 с. 13 Мадиева Г.Б. Имя собственное в контексте познания. – Алматы. – 2010. – 239 с.
Е.И. Гладкова
Әлемдік лингвистиканың ретроспекциясындағы ономастикалық зерттеулер
Ш. Уәлиханов атындағы Көкшетау мемлекеттік университеті,
Көкшетау қ., Қазақстан
Мақалада ономастика тілдің антропоцентрлік идеясы тұрғысынан, яғни тіл білімінің бөлімі ретінде қарастырылады. Гуманитарлық зерттеулер жүйесіндегі ономастиканың рөлі негізделеді. Ғылыми пән ретінде ономастиканың ресурстары антропонимия мен топонимия мысалында келтірілген. Қазақстанның ономастикалық материалдарымен танысу үшін жаңа тәсілдер келтіріледі.
Ye. Gladkova
Onomastic researches in the retrospective of world linguistics
Sh. Ualikhanov Kokshetau State University,
Kokshetau, Kazakhstan The article considers onomastics as a section of linguistics from the standpoint of the idea of anthropocentricity of language. The role of onomastics in the system of humanitarian research is substantiated. The resources of onomastics as a scientific discipline are presented on the example of anthroponymy and toponymy. New approaches are highlighted from the perspective of which it is necessary to study the onomastic material of Kazakhstan.