М.К. ХАБДУЛИНА, А.Д. РАИСОВА
Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева, г. Астана
ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ К.А. АКИШЕВА В АРХЕОЛОГИИ САКОВ
Саки – исторический народ, обитавший в Центральной Азии в VIII-IV вв. до н.э. Археологическое изучение сакской культуры Семиречья связано с именем К.А. Акишева. В его трудах разработаны основные теоре- тические проблемы сакской археологии. В данной статье в систематизированном виде освещен вклад К.А. Акишева в разработку фундаментальных проблем археологии Казахстана и Евразии: культурогенез саков, хронология сакской археологической культуры, проблемы социо- и политогенеза сакского общества. Блок теоретических исследований ученого был посвящен генезису и становлению государственности ранних ко- чевников. В статье отмечается, что особым вкладом К.А. Акишева в теоретическую археологию является разработка методологических принципов извлечения исторической информации из археологического источ- ника.
Ключевые слова: археология, номадизм, саки, культурогенез, датировка, социальная стратификация,
государственность, Бесшатыр, Иссык, Акишев К.А.
К.А. Акишев – известный казахстанский археолог, чья профессиональная деятельность и твор- ческий путь неразрывно связаны с историей становления отечественной археологии. Научные исследования ученого отражают этапы развития археологии Казахстана. Заслугой К.А. Акишева является формирование археологической школы Казахстана. Решающий вклад внесен К. А. Аки- шевым в исследование средневековой археологии Казахстана. С этим периодом связана целая эпоха в истории казахстанской археологии. Масштабные раскопки городов Великого Шелкового пути, исследование проблем урбанизации в земледельческих и степных регионах Казахстана, изучение вопросов этнической принадлежности городского населения, обоснование степной цивилизации, ранние этапы истории Казахского ханства, этногенез казахов – таковы приоритетные направления исследовательской деятельности Кималя Акишевича в сфере средневековой археологии. Его твор- ческое наследие обогатило историческую науку Казахстана.
Особое место в научной деятельности ученого занимало исследование сакской археологии, из- учение проблем раннего железного века. Его фундаментальные труды в области сакской археоло- гии не теряют научной ценности до настоящего времен. В теоретических концепциях, выдвинутых на основании результатов многолетних масштабных исследований, рассмотрены вопросы проис- хождения кочевого скотоводства, социального устройства, культурогенеза, этнографии сакского общества, а также проблемы хронологии и периодизации сакской археологической культуры. Эти выводы были сделаны на фоне успехов евразийской археологии.
Первый опыт обобщения проблем сакской археологии был предпринят К.А. Акишевым в моно- графии 1963 г., которая посвящена раскопкам царского некрополя Бесшатыр [1]. Это первая моно- графия по раннему железному веку Казахстана и важный вклад в историографию археологии Евра- зии. В дальнейшем основные теоретические положения о сложной социальной структуре сакского общества, процессах политогенеза получили подтверждение в материалах кургана Иссык (1969- 1970 гг.) [2] и были изложены в ряде статей и монографии «Древние и средневековые государства на территории Казахстана» (2013 г.) [3].
Социальная археология как особое направление археологического исследования сформирова- лась в середине 60-х годов ХХ в. До этого реконструкции социального устройства древних кочев- ников опирались, в основном, на свидетельства письменных источников по истории хунну, тюрков, монголов. Для обоснования выводов привлекались этнографические материалы нового времени.
К середине ХХ в. сложилась база археологических источников, позволяющая характеризовать сложную социальную структуру древних обществ. К известным скифским древностям прибави- лись яркие комплексы царских курганов восточной части Евразии (Пазырык, Башадар, Чиликта, Улуг-Хорум). Важное место в ряду этих открытий принадлежит некрополю Бесшатыр [1].
В изучение проблем социальной археологии ранних кочевников Евразии наибольший вклад внесли советские и постсоветские исследователи. В исторической науке в первой половине ХХ в. активно обсуждались вопросы политического строя номадов Евразии. В этих дискуссиях, наряду с историками и этнографами, принимали участие и археологи. В итоге сформировалось мнение, что источником социальных реконструкций древних обществ является погребальный обряд. Особое
внимание было обращено на такие критерии социальной стратификации, как размеры погребаль- ного сооружения, состав инвентаря, объем трудозатрат на сооружение кургана.
Опорным памятником по социальной археологии саков стал некрополь Бесшатыр (V в. до н.э.). На его материалах теоретическая археология получила развернутую аргументацию сложной соци- ально-сословной структуры общества древних кочевников. На конкретном материале были пред- ложены методологические принципы извлечения исторической информации из «немого» архео- логического источника. За четыре полевых сезона на могильнике, состоящем из 31 насыпи, было раскопано 18 курганов, шесть из них относятся к категории больших и средних по размерам погре- бальных сооружений [1, с.26].
Топография некрополя, находящегося в уединенном, суровом, малопригодном для обитания участке правого берега р. Или – перекликается с легендой Геродота о существовании у скифов особой сакральной и недоступной территории – Герросе, месте погребения скифских царей. По скоплению в одном месте царских курганов Бесшатыр можно трактовать как Геррос саков. Про- странственная композиция курганов Бесшатыра с выделением в центре самого крупного Большого кургана, окруженного 94 менгирными оградками, организующими в плане вихревую свастику, со- держит информацию о центрической структуре организации сакского социума. Вокруг Большого кургана группируются средние по размерам насыпи [1, с. 28].
По мнению К.А. Акишева, в иерархической планиграфии сакрального пространства воспроиз- ведена модель социальной действительности прошлого, свидетельствующая о сословной структу- ре общества. Композиционная и архитектурная сложность погребальных сооружения, обнесенных многорядовыми кольцевыми выкладками, менгирами, свидетельствует об устойчивой и сложной организации древних обществ, об упорядочении их социальной структуры [4].
На материалах некрополя Бесшатыр К.А. Акишев обосновал археологические критерии неодно- родности сакского общества. С помощью метода математического анализа были высчитаны объемы насыпей крупных курганов и сделаны расчеты затрат человеческого труда на доставку материала, строительство царских курганов [1]. В дальнейшем эти показатели были расширены на примере могильников Иссык, Тагискен, Уйгарак, Кзылауз [3, с.59]. Были выявлены параметры больших, средних и малых сакских курганов, которые показали резкое различие объема трудозатрат на стро- ительство курганных ансамблей. Так, объем Большого Бесшатырского кургана составил 67,5 тыс. куб.м. Деревянная погребальная конструкция кургана 3 Бесшатыр была построена из 300 стволов тянь-шаньской ели. Сложив объем труда, потраченного на рубку, сплав, доставку бревен, добы- чу камня, установку каменных менгиров, К.А. Акишев вычислил, что на строительство Большо- го Бесшатырского кургана было потрачено 40-45 тыс. человекодней. Это в 10 тысяч раз больше труда и дней, чем на возведение самого большого рядового кургана [5, с. 23]. Полученные данные свидетельствовали о различиях в статусе погребенных людей и, одновременно, о специализации управленческой деятельности, необходимой при организации общественных работ по возведению царских и аристократических усыпальниц.
К.А. Акишев первый на основе археологических источников продемонстрировал трехступен- чатую градацию социальной стратификации раннекочевнических обществ. Большим шагом стала попытка вычленить отдельные слои в составе элиты сакского социума. По размерам насыпей он вы- делил курганы царей (диаметром от 50 до 105 м, высотой от 7 до 18 м) и курганы знати (диаметром 30-45 м, высотой 4-6 м). Кроме погребальных сооружений знати в обществе саков по размерам насыпей выделены курганы рядовых воинов и простых общинников. Археологический материал показал и сословную иерархию древнего сакского общества. Метрические показатели размеров на- сыпей оказались кодифицированы в определенных устоявшихся параметрах. Это послужило для К.А. Акишева основанием для обращения к нормам величин погребальных сооружений, принятых в сословной структуре древнейшего государства – империи Хань. В Древнем Китае курганную насыпь высотой более 12,8 м могли иметь только члены императорской фамилии. Высшая знать сооружала курганы до 12,8 м, а простые сановники – не более 4,8 м [5, с. 19]. Т.о., сложная соци- альная структура сакского общества была показана на конкретном археологическом материале и подтверждена аналогиями письменных источников империи Хань.
Резкая градация параметров насыпей, сложные и разнообразные по архитектуре деревянные по- гребальные конструкции, каменные валы и менгиры, опоясывающие курганы – все это наглядно свидетельствовало о величии элиты сакского общества, его экономических и властных структурах, позволяющих сооружать столь мощные и трудоемкие культовые мемориалы.
Вкладом К.А. Акишева в теоретическую археологию является разработка проблем политоге- неза. Формы политического строя номадов Евразии были предметом периодических дискуссий в
советской исторической науке. Это были так называемые дискуссии об азиатском способе произ- водства [6]. В осмыслении нового подхода в содержании понятия «государство» и его функций большой вклад был внесен отечественными этнографами (С.Е. Толыбеков, В.Ф. Шахматов, М.С. Муканов, С.З. Зиманов). К.А. Акишев был, конечно, знаком со всеми этими концепциями. Базой его исследований был археологический материал. И в первую очередь – курган Иссык, давший богатый погребальный инвентарь, необходимый для достоверности социологических реконструкций [2].
Первоначальная трактовка политического строя саков на примере Бесшатыра, Иссыка излага- лась как уровень военной демократии стадии сложения союза племен. Накопление археологиче- ских источников по ранним кочевникам Евразии, анализ письменных источников о государстве Усунь, обращение к материалам по истории Казахского ханства привели К.А. Акишева к выводу о раннегосударственном строе сакского общества [5, с.26].
Основные доводы ученого базировались на анализе семантики костюма «золотого воина» и на- ходке серебряной чаши с надписью. Костюм иссыкского воина в виде сверкающей золотой катаф- ракты представляет собой наглядный образ существования у саков сложной разветвленной религи- озной системы. Украшения костюма – это высочайшие произведения прикладного искусства саков. Сложным по исполнению и семантически загруженным является головной убор «золотого воина» [7]. Любой головной убор в традиционной культуре является этническим показателем. У иссык- ского воина головной убор – это целая мифологема. К.А. Акишев трактует его как корону, которую одевали только на официальные парадные церемонии. Для повседневной носки он слишком хру- пок, отягощен многочисленными украшениями. Расшифровка семантики сюжетных композиций представленных на головном уборе, по мнению К.А. Акишева и А.К. Акишева, отражает космоло- гические и мифологические воззрения саков, демонстрирует божественность верховной власти и указывает на существование идеологической доктрины известной и понятной всему подвластному населению [7]. Общество, которое имело разработанную идеологию происхождения и сущности власти, несомненно, было структурировано и достигло уровня государственного строя.
Следующим аргументом существования государства у саков является находка серебряной чаши
с вырезанными на ней 26 знаками. Как известно, письменность – один из важных признаков госу- дарственности. Однако спорным является сакское происхождение письма, как и дешифровка текста надписи. Попытки прочтения ее на основе древнетюркской руники – не получили признания [8]. По мнению ведущих лингвистов, знаки на дне серебряной чаши относятся к алфавитному письму и имеют сходство с буквами арамейского письма [2, с. 60]. Высказывая предположение о сакско- семиреченском происхождении письма, К. А. Акишев приводит еще две эпиграфические находки из кургана могильника Каратома (IV-III вв. до н.э.) и могильника Актас (V-VI вв.). Все три находки охватывают продолжительный отрезок времени – целое тысячелетие от V-IV в. до н.э. (Иссык) до V-VI в. н.э. (Актас) и, по мнению ученого, свидетельствуют о широкой распространенности пись- менной грамоты в среде саков [2, с.58]. Однако Кималь Акишевич осторожен в выводах, указывая, что чаша могла быть военным трофеем. Видно, что знаки на ней процарапаны гораздо позднее [2, с. 73]. При публикации материалов кургана Иссык он пишет, что дополнительные доказательства будут получены при дешифровке содержания самой иссыкской надписи [2, с. 59].
И такая дешифровка была опубликована в 1994 г. Прочтение надписи было сделано всемирно известным лингвистом, венгерским филологом Янош Харматтом [8, с. 391]. Дешифровка сделана им на основании алфавита кхарошти – одного из вариантов арамейского письма, распространен- ного в Центральной Азии во второй половине 1 тыс.до н.э. [9]. Текст перевода на русский язык гласит: «В этой чаше виноградное вино. Припасено пищи столько, сколько необходимо усопшему. Затем приготовлено чистое масло» [8, с. 391]. По мнению К.А. Акишева, содержание текста надпи- си подтверждается археологическим материалом кургана Иссык. «Золотого воина» сопровождают 28 глиняных сосудов, 3 металлические чаши, одна серебряная ложка, деревянные блюда и черпаки. Всего 31 единица столового набора [2]. Т.е., еды припасено достаточное количество. В данной де- шифровке иссыкского письма важно, что содержание надписи – адресное, посвящено конкретно- му событию и напрямую связано с погребением «золотого человека». Т.о. можно не сомневаться в существовании у саков письменности.
О том, что история сакского государства длилась не одно столетие, свидетельствует концентра- ция элитных курганов на территории Южного Казахстана и Семиречья. В 1990-1993 гг. К.А. Аки- шев провел картографирование элитных курганов от Арала до Тарбагатайских гор.
На пространстве размерами 1200х300 км было зафиксировано более 65 могильников, в которых насчитывается около 350 царских курганов, относящихся к V-II вв. до н.э. [3, с. 47-50]. Такое фе-
номенальное скопление элитных курганов – единичное явление на всем евразийском пространстве и оно может служить доказательством длительного существования государственного устройства сакского общества.
К.А. Акишев делает вывод, что эта насыщенность синхронными однотипными памятниками, показатель высокой плотности населения и показатель высокого уровня развития социума, струк- тура которого находилась на стадии сложения раннеклассового общества. Производственные от- ношения в сакском обществе регламентировались и регулировались органами государственного управления [3, с. 78].
К фундаментальным проблемам археологии относятся хронология и периодизация древних культур и общностей. Именно они лежат в основе достоверных исторических реконструкций. К середине 70-х годов ХХ века в археологии раннего железного века азиатской части Евразии назрела проблемная ситуация, связанная с необходимостью создания собственной хронологической шкалы, независимой от скифской [10]. Был накоплен большой, принципиально новый материал, который не укладывался в традиционную концепцию датирования по скифским аналогиям, но с омоложени- ем в один-два века. Этому в немалой степени способствовали открытие кургана Аржан, выделение тасмолинской археологической культуры [11; 12].
Вопрос о большем сходстве материальной культуры саков с древностями восточных областей, чем западных, неоднократно поднимался в литературе. Впервые на это было обращено внимание К.А. Акишева при хронологической классификации бронзовых наконечников стрел (1963 г.) [1, с. 121]. Такой же вывод был обоснован М.К. Кадырбаевым при характеристике тасмолинской куль- туры [12]. Таким образом, к началу 70-х годов ХХ в. сложились условия для выделения сакской культурной общности – как особого культурно-исторического района, отличного от скифского и савромато-сарматского.
Этим проблемам сакской археологии были посвящены две статьи К.А. Акишева [13; 14]. В них изложены методологические принципы обоснования сакской этнокультурной общности, рассмо- трены проблемы культурогенеза саков, предложены методические подходы датирования начала раннесакского этапа и ряд частных вопросов.
В статье 1973 г. «Саки азиатские и скифы европейские» К.А. Акишев пишет, что археологиче- ский материал содержит признаки, позволяющие выявить этнические различия. Этими признаками являются: погребальный обряд и керамика. Они показывают этнографическую разнородность при анализе массива скифо-сибирских культур [13, с. 45].
Для обоснования сакской культурной общности был сделан сравнительный анализ предметов вооружения, конского снаряжения, керамики по отдельным историко-культурным регионам степно- го пояса Евразии от Тувы до Северного Причерноморья. Составлена хронологическая таблица раз- вития культур на протяжении целого тысячелетия: от поздней бронзы до III-I вв. до н.э. [13]. Табли- ца наглядно отражает сходство многих категорий предметов вооружения, конской узды восточной части Евразии. На основании этого был сделан вывод о близости культур раннего железного века Тувы, Сибири, Алтая, Казахстана и степной части Средней Азии. В этих территориальных рамках выделена сакская этнокультурная общность. Но она тоже не монокультурна, внутри ее существуют локальные различия. Наибольшую близость по многим показателям обнаруживают районы Казах- стана, Алтая и Средней Азии [13, с. 55].
К.А. Акишев указывает, что общность сакских культур основана на общности происхождения многих элементов культуры с эпохи бронзы. Для сакского ареала известны истоки бронзовых кин- жалов, наконечников стрел, ранних типов конской узды. Ранние формы сакских кинжалов про- исходят от карасукских кинжалов и выемчатых кинжалов андроновской культуры [13, с. 46]. Эти типы дали в дальнейшем сакские бронзовые кинжалы с грибовидным навершием и шипастым пе- рекрестием. Только в ареале сакской общности еще с эпохи бронзы появляются и одновременно существуют две группы бронзовых наконечников стрел – втульчатые и черешковые. Этим сакские культуры отличаются от скифских и савроматских. Такая особенность сохраняется до V в. до н.э., когда во всем поясе степей происходит унификация типов наконечников стрел, и ведущими типами становятся втульчатые трехлопастные и трехгранные.
При датировке археологических культур раннего железного века и выявления этнического раз- нообразия во многом определяющую роль играет конское снаряжение [12; 15]. Анализируя конскую узду, К.А. Акишев делает ряд выводов хронологического и историко-культурного характера. 1) Для культур сакской общности характерен свой локальный набор конского снаряжения, особенностью которого является многообразие форм псалиев [13, с. 55]. 2) Критерием определения ранних типов
узды может быть только псалий. Именно его конструкция эволюционировала во времени [14, с. 46].
3) В сакском ареале зародился, а потом распространился по всей степи, тип бронзовых удил со стремечковидными окончаниями. И это произошло в предскифское время – в X-VIII вв. до н.э., в период стабилизации кочевого скотоводства [14, с. 46].
В эти годы К.А. Акишев активно занят разработкой проблемы возникновения номадизма в сте- пях Казахстана. Им уже исследованы факторы, механизм и этапы становления кочевого скотовод- ства [16]. Поэтому в статье 1973 г. он просто упоминает некоторые выводы, уточняющие историю развития конской узды. По его мнению, появление узды отмечает начало освоения коня под верх, и этот процесс начался в степях Казахстана еще в первой половине II тыс. до н.э. [13, с. 53]. Об этом свидетельствуют находки костяных псалиев в погребениях и поселениях бронзового века (Айда- буль I, Атасу, Тасты-Бутак, Челкар, Чаглинка) [13, с. 53-54]. Эти псалии уже двух типов: щитковые с боковым стержнем (Айдабуль I, Тасты-Бутак) и роговые трехдырчатые (Атасу, Чаглинка) [13, с. 51, табл. III].
Таким образом, задолго до открытия Ботая, Синташты, Аркаима, К.А. Акишев указывает, что приручение лошади произошло в степи, и освоение его под верх произошло в эпоху бронзы, и было связано с экономической необходимостью степных скотоводов [13, с. 53]. Его выводы и датировка, сделанные в начале 70-х годов ХХ в., оказались верными. Современные материалы погребений с колесничной атрибутикой дают и более ранние радиокарбоновые даты конца III тыс. до н.э. [17, с.184-185].
70-е годы ХХ в. можно выделить как особый этап в истории изучения археологии раннего же- лезного века Евразии. Его содержанием является пересмотр хронологических концепций начала эпохи железа и смена ориентиров в трактовке происхождения археологических культур раннего железного века. Эти трансформации были вызваны открытием кургана Аржан, накоплением нового массового материала и использованием новых методов их анализа.
На материалах кургана Аржан М.П. Грязнов аргументировал начало скифо-сибирских культур раннего железного века VIII-VII вв. до н.э. [11]. В начале 70-х годов И.Н. Медведская с помо- щью корреляционного метода рассмотрела комплексы бронзовых наконечников стрел Казахстана и Средней Азии, выделила ранние типы стрел VIII-VII в. до н.э., выявила сочетание типов, характер- ных для колчанов VII и VI вв. до н.э. [18].
Актуальной задачей изучения сакской культуры Семиречья было определение даты раннесак- ского этапа. В семиреченских погребениях сакской эпохи практически отсутствуют наконечники стрел, которые, обычно, служат основой хронологических построений. По материалам Приаралья, Центрального Казахстана начало сакской эпохи датировалось VII-VI вв. до н.э.
Новые материалы, открытия и находки сакских бронз подвели К.А. Акишева к возможности обоснования хронологии раннесакского этапа и датирования его VIII-VII вв. до н.э. [14]. Были рас- смотрены два комплекта конской упряжи из клада на реке Биже (Восточное Семиречье). Типоло- гия удил и псалий выявила их общесакский характер. Типам узды были найдены многочисленные аналогии в могильниках Приаралья, Центрального Казахстана. Отметив конструктивное сходство псалиев из Биже псалиям киммерийских и позднесрубных комплексов VIII-VII вв. до н.э., авторы статьи делают вывод: «Вторую половину VIII – начало VII в. до н.э. в Семиречье необходимо счи- тать временем уже сложившейся сакской культуры» [14, с. 62]. Эта дата была подкреплена стили- стическим анализом предметов звериного стиля, входящих в состав клада, и находкой бронзового кинжала карасукского облика, ранняя дата его подтверждена переднеазиатскими аналогиями [14].
Актуальной проблемой является проблема происхождения сакской археологической культуры. В своих трудах К.А. Акишев касается происхождения тасмолинской культуры и сакской. Первое обращение к этой теме вызвано раскопками некрополя Бесшатыр [1, с. 121-136]. В те годы в архео- логии раннего железного века преобладала автохтонная концепция культурогенеза. В материальной культуре сакского времени (предметы вооружения, случайные находки орудий труда из бронзы) проступала генетическая связь с культурой андроновских племен. Однако в Семиречье памятники бронзового века были практически не известны. Это привело К.А. Акишева к мысли, что в брон- зовом веке Семиречье, Южный Казахстан были «пустующими» землями [1, с. 125]. Заселение их начинается во второй половине II тыс. до н.э. в результате нескольких волн миграций андроновских племен с Центрального, Восточного Казахстана и районов Южной Сибири [1, с. 130]. Причины переселения на юг были связаны с изменением формы хозяйства – началом складывания кочевого скотоводства. По мнению К.А. Акишева, поиски новых пастбищ привели к заселению предгорных районов Тянь-Шаня и созданию племенами-пришельцами – потомками андроновцев Центрального Казахстана и Южной Сибири сакской культуры Семиречья и Южного Казахстана [1, с.135].
В последние три десятилетия, благодаря целенаправленным поискам на территории Семиречья и Южного Казахстана открыты десятки памятников бронзового века. Выделены особенности куль- тур эпохи бронзы степной, предгорной и высокогорной зон Северного Притяньшанья, выделены две археологические культуры поздней бронзы – кульсайская и биенская [19, с. 327, 334]. Проис- хождение этих культур исследователи бронзового века Семиречья связывают с переселением фе- доровских племен Центрального Казахстана и степного Алтая во второй половине II тыс. до н.э. на юг, в Семиречье. Т.о., гипотеза К.А. Акишева о происхождении сакской культуры получила ма- териальное подтверждение в открытии массовых памятников эпохи бронзы Семиречья [19, с. 335]. Несколько иную трактовку сакского культурогенеза высказал Л.Р. Кызласов [20]. Проследив общность планировки и конструкции погребальных сооружений Бегазы и Бесшатыра, Л.Р. Кызла- сов утверждает, что сакская культура Семиречья не имеет генетических корней с андроном, созда- телями ее являются племена бегазы-дандыбаевской культуры, вытесненные в начале I тыс. до н.э. из степей Казахстана пришлыми тасмолинцами [20, с. 76]. Истоки сакской культуры, по Л.Р. Кыз-
ласову, кроются в сложных процессах переходного периода от бронзы к раннему железному веку.
ЛИТЕРАТУРА
1 Акишев К.А., Кушаев Г.А. Древняя культура саков и усуней долины реки Или. – Алма-Ата: Изд-во АН КазССР, 1963. – 320 с.
2 Акишев К.А. Курган Иссык. Искусство саков Казахстана. – М.: Искусство, 1978. – 132с.
3 Акишев К.А. Древние и средневековые государства на территории Казахстана (Этюды исследования). – Алматы, 2013. – 192 с.
4 Акишев К.А., Хабдулина М.К. Семиотика планиграфии культовых памятников Восточной Евразии // История и археология Семиречья. Сборник статей. Вып.3. – Алматы, 2007. – С.74-77
5 Акишев К.А. Экономика и общественный строй Южного Казахстана и Северной Киргизии в эпоху саков и усуней (V в.до н.э. – V в.н.э.): Научный доклад, представленный на соискание ученой степени доктора ист. наук. – М., 1986
6 Никифоров В.Н. Восток и всемирная история. – М.: Наука, 1977. – 359с.
7 Акишев К.А., Акишев А.К. Происхождение и семантика иссыкского головного убора // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана. – Алма-Ата: Наука, 1980. – С. 14-31.
8 Акишев К.А. Иссыкское письмо и руническая письменность// Древнетюркская цивилизация: памятники письменности: материалы международной научно-теоретической конференции, посвященной 10-летию неза- висимости Республики Казахстан, г. Астана, 18-19 мая 2001 г. – Алматы, 2001. – С. 389-395.
9 Харматта Я. Языки и письменность в Кушанской империи// История цивилизации Центральной Азии. – Париж, 1994. Т. 2. – С. 31. (на франц.яз.)
10 Массон В.М., Алекшин В.А., Боковенко Н.А. Всесоюзное совещание «Ранние кочевники Средней Азии и Казахстана»// КСИА. Вып. 154. – М.: Наука, 1978. – С. 3-9.
11 Грязнов М.П. К вопросу о сложении культур скифо-сибирского типа в связи с открытием кургана Ар- жан // КСИА. Вып. 154. – М.: Наука, 1978. – С. 9-18
12 Маргулан А.Х., Акишев К.А., Кадырбаев М.К., Оразбаев А.М. Древняя культура Центрального Казах- стана. – Алма-Ата: Наука, 1966. – С. 303-433
13 Акишев К.А. Саки азиатские и скифы европейские (Общее и особенное в культуре)// Археологические исследования в Казахстане. – Алма-Ата: «Наука», 1973. – С. 43-58.
14 Акишев К.А., Акишев А.К. Проблема хронологии раннего этапа сакской культуры // Археологические памятники Казахстана. – Алма-Ата: «Наука», 1978. – С. 38-63.
15 Вишневская О.А. Культура сакских племен низовьев Сырдарьи в VII-V вв. до н.э. – М.: Наука, 1973. – 160 с.
16 Акишев К.А. К проблеме происхождения номадизма в аридной зоне древнего Казахстана// Поиски и раскопки в Казахстане. – Алма-Ата: Наука, 1972. – С.31-46.
17 Кочевая прародина индоевропейцев / Под редакцией А.В. Епимахова. – Алматы: Остров Крым, 2014.
– 442 с.
18 Медведская И.Н. Некоторые вопросы хронологии бронзовых наконечников стрел Средней Азии и Ка- захстана// Советская археология. 1972. №3. – С. 76-89.
19 Марьяшев А.Н., Горячев А.А. Итоги изучения памятников эпохи бронзы Жетысу// Мыңжылдықтар куәлары: Қазақстан археология ғылымы 20 жылда (1991-2011): ғылыми мақалалар жинағы. – Алматы, 2011.
– С. 313-337.
20 Кызласов Л.Р. Уюкский курган Аржан и проблема происхождения сакской культуры // Советская архе- ология. 1977. № 2. – С. 69-86.
REFERENCES
1 Akishev K.A., Kushaev G.A. Drevnya kultura sakov I ysunei dolini reki Ili. – Alma-Ata: Izd-vo AN KazSSR, 1963. – 320 c.
2 Akishev K.A. Kurgan Issik. Iskusstvo sakov Kazakhstana. – M.:Isskustvo, 1978. – 132c.
3 Akishev K.A. Drevnie I srednevekovie gosudarstva na territorii Kazahstana (Etyudi issledovaniya). – Almati, 2013. – 192 c.
4 Akishev K.A.. Habdulina M.K. Semiotika planigrafii kultovih pametnikov Vostochnoi Evrazii// Istoria I arheologia Semirechia. Sbornik statei. Vip. 3. – Almati, 2007. – S. 74-77.
5 Akishev K.A. Ekonomika I obshestvennii stroi Uzhnogo Kazahstana I Severnoi Kirgizii v epohu sakov I usunei ( V v. do n.e. – V v. n.e.): Nauch. Doklad, predstavlennii …dokтоrа istор. nauk. – M., 1986. – 49 c.
6 Nikiforov V.N. Vostok I vsemirnai istoria. – M: Nauka, 1977. – 359c.
7 Akishev K.A., Akishev A.K. Proishojdenie I semantika issikskogo golovnogo ubora// Arheologicheskie issledovania drevnego I srednevekovogo Kazakhstana. – Alma-Ata: Nauka, 1980. – S. 14-31.
8 Akishev K.A. Issikskoe pismo I runicheskai pismennost // Drevneturkskai zivilizazia: pamitniki pismennosti: materiali konferenzii. – Almati, 2001. – S. 389-395.
9 Harmatta A. Iziki I pismennost’ v Kushanskoi Imperii // Istoria zivilizazii Zentralnoi Azii. – Parij, 1994. T.2. – S.31
10 Masson V.M., Alekshin V.A., Bokovenko N.A. Vsesouznoe sovechanie “Rannie kochevniki Srednei Azii I Kazakhstana” // KSIA. Vip. 154, 1978. – S. 3-9.
11 Graznov M.P. K voprosy o slojenii kultur skifo-sibirskogo tipa v svazi s otkritiem kurgana Arjan// KSIA. Vip.
154, 1978. – S. 9-18.
12 Margulan A.H., Akishev K.A., Kadirbaev M.K., Orazbaev A.M. Drevnii kultura Zentralnogo Kazakhstana. – Alma-Ata: Nauka, 1966. – S.303-433
13 Akishev K.A. Saki aziatskie I skifi evropeiskie // Arheologicheskie issledovania v Kazakhstane. – Alma-Ata: Nauka, 1973. – S. 43-58.
14 Akishev K.A., Akishev A.K. Problema hronologii rannego etapa sakskoi kulturi // Arheologicheskie pamatniki Kazakhstana. — Alma-Ata: Nauka, 1978. – S.38-63.
15 Vishnevskai O.A. Kultura sakskih plemen nizov’ev Cirdar’i. – M: Nauka, 1973. –160c.
16 Akishev K.A. K probleme proishojdenia nomadizma v aridnoi zone Kazakhstana // Poiski I raskopki v Kazakhstane. — Alma-Ata: Nauka, 1972. – S. 31-46.
17 Kochevai prarodina indoevropeizev/ Red. A.V. Epimahov. – Almati: “Ostrov Krim”, 2014. – 442c.
18 Medvedskai I.N. Nekotorie voprosi hronologii bronzovih nakonechnikov strel Srednei Azii I Kazakhstana // Sovetskai arheologia. 1972. №3. – S. 76-89.
19 Mar’ashev A.N., Gorachev A.A. Itogi izuchenia pamitnikov epohi bronzi Jetisu // Minjildiktar kualari: Kazakhstan arheologia gilimi 20 jida (1991-2011): gilimi makalalar jinagi. – Almati, 2011. – S. 313-337.
20 Kizlasov L.R. Yukskii kurgan Arjan I problema proishojdenia sakskoi kulturi // Sovetskai arheologia. 1977.
№2. – S. 69-86.
М.К. Хабдулина, А.Д. Раисова. К.А. Акишевтың археологиядағы сақтардың теориялық мұрасы Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Астана қ.
Сақтар — VIII-IV ғ.ғ. б.з.д Орталық Азияда мекендеген тарихи халықтар. Жетісу сақтарын археологиялық зерттелуі К.А. Акишевтың атымен байланысты. Бұл мақалада К.А. Акишевтың Еуразия және Қазақстан археологиясының іргелі жүйелерге қосқан үлесі: сақтардың мәденигенезі, сақ археологиялық мәдениетінің хронологиясы, сақ қоғамының әлеуметтік және политогенездік проблемалары. Көрсетілгендей зерттеушінің теориялық зерттеу блоктары ерте көшпенділіердің мемлекетік генезисі мен қалыптасу бағытына арналған. Мақалада көрсетілгендей К.А. Акишевтің негізгі археологиялық теорияда қосқан үлесі ол методологиялық тұрғыда тарихи мәліметті археологиялық мәліметтен айыра білу.
Түйін сөздер: археология, номадизм, сақтар, мәденигенез, мерзімдеу, әлеуметтік стратификация, мемлекеттілік, Бесшатыр, Есік, Ақышев К.А. M.K. Khabdulina, A.D. Raisova
L.N. Gumilev ENU, Astana. The theoretical heritage of K.A.Akichev in the archaeology of the saks
Historically, Saka tribes are the inhabitants, living in Central Asiaduring the 8th-4th centuries BC. Archaeological study conducted into the culture of Saka tribes in the Semirechye area is associated with the name of K.A. Akishev. This article systematically examines his significant contribution to the elaboration of the fundamental problems of Kazakhstan and Eurasian Archeology: the cultural genesis of Saka tribes, the chronology of Saka tribes culture in terms of archeology, the problems of their social and political genesis. In addition, there is indicated that a major piece of his historical theoretical research have been devoted to the genesis and formation of political system of the early nomads. The article notes that the special contribution to K.A.Akishev regarding theoretical archaeology is the development of methodological principles of retrieving historical information from archaeological sources.
Key words: аrchaeology, nomadism, Saki, genesis of a culture, dating, social stratification, political system, Besshatyr, Issyk, K.A.Akishev.