Ж.Н. Жунусова
Евразийский национальный университет им. Л.Н. Гумилева
Астана, Казахстан
ЛЕКСИКОГРАФИЧЕСКОЕ ОФОРМЛЕНИЕ МЕЖКАТЕГОРИАЛЬНЫХ СВЯЗЕЙ
ГЛАГОЛЬНОГО СЛОВА (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКО-КАЗАХСКИХ СЛОВАРЕЙ)
В данной статье говорится о проблеме взаимодействия грамматических категорий глагола на иллюстративном материале двуязычных словарей. Автор подробно останавливается на актуальности исследования этого грамматического явления в аспекте теории двуязычной лексикографии.
Ключевые слова: межкатегориальные связи, глагольное слово, двуязычная лексикография,
лексические значения, грамматическое значение.
В лингвистической науке появление новой отрасли – грамматикографии – описании грамматических явлений на материале различных словарей – стало возможно в связи с качественными переменами грамматического мышления, — так считает Т.В.Шмелева /1/ и связывает с пересмотром границ между грамматическим и другими аспектами языка, такими, как грамматика и лексика, грамматика и лексикография.
Грамматика и словарь, лексическое и грамматическое – два вида наиболее полного описания литературного языка, они отражают наше понимание системности языка, служат основой его дальнейшего изучения. Одна из задач совершенствования этих видов описания определяется необходимостью их согласованности, чтобы их разграничение не было произвольным или непоследовательным.
С одной стороны, слово входит в систему лексических отношений (синонимия, антонимия, лексическое поле и др.); а с другой, в систему грамматических отношений.
Лексические и грамматические значения – две стороны одного и того же знака — слова. Оно не способно выступать ни с чисто лексическим значением, ни с грамматическим. Интегральный подход к описанию языковых фактов не всегда обращает внимание на существование линий схождений между словарными и грамматическими явлениями, на наличие глубинного изоморфизма между двумя основными компонентами языка [2].
Бесспорно, что взаимодействие лексики и грамматики совершенно естественно именно в речи, которая строится на основе этих двух основных компонентов. Лексические и грамматические единицы находятся в речи не просто в тесном контакте, а в единстве, так как «… как невозможна речь без лексики, так невозможна она без грамматического ее оформления. … Множественность речевых значений глагольных форм обусловлено, с одной стороны, теми значениями, которые вытекают из их положения в системе, с другой, является результатом взаимодействия лексических и грамматических характеристик глаголов и их форм…» [3].
В современной лингвистике именно это обстоятельство позволяет слову выполнять как номинативные, так и коммуникативные функции в составе словосочетаний и предложений Взаимодействие языковых единиц и категорий в высказывании в лингвистической науке общепринятое явление.
Достаточно глубокую разработку эта проблема получила на примере связей между грамматической категорией вида и времени в русском языке, а также при сопоставительном исследовании разноструктурных языков – русского и казахского (Сайкиев Х.М., Исенгалиева В.А., Ахметжанова З.К., Шаймердинова Н.Г., Жунусова Ж.Н. и др.).
Проблема взаимодействия грамматических категорий глагола не нова для теоретического и описательного языкознания. И в рамках конкретного языка, и в рамках типологии выделяются и исследуются блоки, обычно пары взаимодействующих грамматических категорий. Наиболее активно анализируются вид — время, время — наклонение, лицо — число, анализ которых проводится на материале индикативных форм глагола.
Категория времени — ведущая категория индикатива в очень многих языках, в том числе, русском и казахском. Но до сих пор не сформулированы достаточно отчетливо различия между такими существенными для глагола категориями, как вид и время.
Актуальность изучения вопроса о соотношении в языке сфер времени и вида определяется, прежде всего, тем, что в зависимости от конкретных особенностей его истолкования находится характер выдвигаемой концепции вида. По мнению Е.В.Падучевой [4], категория времени и вида, как, впрочем, и все другие грамматические категории языка, имеют значение, которое с трудом поддается определению.
Глагол, обозначая действия, представляющее собой не что иное, как движение, изменение материи, которое может осуществляться только в пространстве и времени, тем самым оказывается связанным своими грамматическими значениями с самим объективным временем реального осуществления действия. Последнее находит свое выражение в грамматических категориях времени и вида.
Каждая из этих грамматических категорий выражает время осуществления действия с разных точек зрения, категория вида (в международной терминологии аспект) характеризует с разных сторон сам процесс осуществления действия, особенности его протекания о времени, отражает в своих формах и тот временной план, на фоне которого осуществилось действие или в течение которого оно осуществилось, определяя и особенность его временного плана.
Во многих языках время и вид настолько тесно связаны друг с другом, что правильнее говорить о единой видо-временной системе или, по меньшей мере, о наличии в глаголе гибридных видо-временных образований (Маслов 1959). Между категорией вида и времени существуют тесные парадигматические и функциональные связи. Это выражается, главным образом, в том, что парадигма времени зависит от вида.
Общее в его диалектическом понимании выступает как синоним «единства в многообразии» и осуществляется в действительности в виде закона, связующего многообразие явлений в единое целое, в систему.
В лингвистике акцентируется внимание на изучение взаимосвязей всех компонентов языкового знака. Конкретные проявления общего (всеобщего) в единичном и в качестве единичного многообразны. Многообразие охватывается перечислением нескольких обобщенных случаев, когда:
а) постулируется избыточность одной из категорий; б) указывается на трансформируемость признаков вида в признаки времени и наоборот (В.Н. Мигирин 1973); в) считается, что между этими категориями имеет место отношение взаимодополняемости (сосуществования и независимости) (И.К.Бунина 1970; М.И.Ермакова 1961; Т.И.Дешериева 1976); г) существуют отношения взаимовлияния (А.В.Бондарко 1971; Ст. Ковачев 1977; В.В.Мартынов 1982 и др.).
Следует отметить, что между этими точками зрения не наблюдается абсолютных границ ни в теоретическом, ни в историко-лингвистическом смысле.
Вопреки очевидной необходимости, с каким обычно рассматривалось соотношение вида и времени, принципы разграничения сфер этих категорий не были сформулированы достаточно отчетливо и четко. Некоторые ученые, пытаясь выйти из создавшегося тупика, пришли к идее трансформируемости видовых значений в временные. Этот подход не снял проблемы разграничения, а лишь обострил необходимость поисков непосредственных и опосредованных связей этих категорий.
В современной лингвистике рассматривается тенденция к раскрытию соотношения и взаимодействия вида и времени как самостоятельных, но взаимосвязанных категорий. Эти категории сосуществуют в глагольных формах, сохраняя определенную (относительную) самостоятельность и специфику, никогда не переходя одно в другое. Основное содержание временной глагольной формы в любом языке — не понятие вида (совершенности), по Е. Куриловичу, а соотнесенность с абсолютной и относительной системой отсчета лингвистического времени. В исследованиях И.К.Буниной [5] доказано, что понятие «совершенности» вообще не входит в содержание категории времени.
В лингвистике намечены существенные линии этой взаимосвязи, в частности, зависимость парадигмы времени от вида, некоторые случаи зависимости видов от функциональных разновидностей времени. Эта тенденция лежит в основе разработки огромного материала в славянских языках А.А.Потебней, Л.П.Размунсеном, А.Мазоном, А.А.Шахматовым, В.В.Виноградовым, Э.Кошмидером, Ю.С.Масловым, А.В.Бондарко, Е.В.Падучевой,
И.Б.Шатуновским и др. В трактовке взаимодействия межкатегориальных связей мы придерживаемся направления, развиваемого в работах современных ученых.
Система времен индикатива русского языка рассматривается как система видо-временных форм, отражающее тесное взаимодействие категории вида и времени. В основном, рассматривают пять видо-временных форм и шесть временных значений.
Ассиметрию между временными значениями и грамматическими формами, выражающими эти значения, создает тот факт, что презентная форма совершенного вида в русском языке выражает две самостоятельные грамматические значения — значение будущего времени и значение неактуального настоящего времени. Взаимодействие этих категорий выражается и в семантике форм времени, и в их количестве у глаголов разных видов.
Категория вида представляет обозначенное данным глаголом действие со стороны определенного характера протекания, распределения его во времени. Неоднократно отмечалось (Бондарко 1971, Рассудова 1968) , что именно глаголы совершенного вида движут сюжет, повествование вперед, они разнообразны по семантике. В русском языке глагол в форме совершенного вида обозначает событие, а в форме несовершенного вида процесс/состояние.
Потенциальным участником коммуникативного или функционального оформления речи в словарной статье является слово, которое имеет прикладной характер. Любое предложение служит сообщением, выполняет коммуникативную функцию, в отличие от слова и словосочетания, служащих средством номинации, называния. Значение словоформы коммуникативно по своей природе, именно оно реализуется в высказывании, и его мы рассматриваем в словарных статьях. В речи коммуникативно актуализируется лишь релевантная часть значения, необходимая для реализации коммуникативных задач интерпретирующего, при этом слово сохраняет семантическую самостоятельность.
В двуязычной лексикографической традиции, как правило, грамматические отношения между словами фиксируются односторонне. Принятая в словарях различных типов форма демонстрации соотносительности глаголов совершенного и несовершенного вида дает ясное представление о том, что у данного глагола несовершенного вида есть глагол совершенного вида (см. словарные статьи проваливаться несов., см. провалиться и т.д.).
При описании глагольного вида наиболее традиционным элементов в лексикографической практике являются пометы: несов., сов., однократ., многократ. (см.: словарную статью глагола мигнуть сов. и однократ. к мигать и др.). В русском языке видовая корреляция представлена не в одной лексико-семантической единице, а образуется соотносительностью двух сравнительно самостоятельных по значению единиц. Как было сказано выше, в большинстве случаев компоненты видовых пар отчетливо различаются по собственно лексическому значению, вследствие чего они как самостоятельные лексические единицы не могут заменять друг друга. В рассматриваемых словарях лексикографическая разработка только одного из двух компонентов видовой пары весьма проблематична, неверна и ведет к грубейшим ошибкам в словоупотреблении, при подстановке парных по виду глаголов в отсылочных иллюстрациях наблюдается несовпадение объемов лексических значений, например: * заматывать головой, небо было унизывано звездами, в лесу насыхало много берез и др.
При описании глаголов видовых пар в лексикографических источниках (особенно, в двуязычных) необходимо исходить из того, что глаголы разных видов – это разные лексемы, а не словоформы одной лексемы, имеющие в составе этих лексем свое значение, это и нужно отражать в словарных статьях комплексных двуязычных словарях, к которым мы, с полным основанием, относим русско-казахские словари.
Многие ученые считают, что семантические разграничения между видом и временем возможны только в их основных значениях. Совершенный и несовершенный виды служат в высказывании средством выражения предшествования и одновременности, т.е. значений по сути временных, и они наиболее эффективно выражают временные отношения, чем сама категория времени. У всех глаголов значение вида и времени зависит от многих способов, в том числе, и от контекста. Один из важных параметров текста – точка отсчета. При диалогическом режиме точкой отсчета при интерпретации грамматического времени выступает, как было отмечено выше, момент речи, а при повествовательном – некий воображаемый момент, момент наблюдателя. Следует иметь в виду, что вид, как любая семантическая категория, — категория интерпретирующая, субъектно-объективная (Бондарко 1976, Маслов 1984, Кошелев 1988). Употребление того или иного вида зависит не только от свойств объективной действительности, но и от интерпретации и установки лица, в данном случае составителя словаря.
Для русского языка наибольший интерес представляет исследование развития теснейшим образом связанных между собой грамматических категорий вида и времени, так как в них на протяжении исторического развития произошли наиболее крупные качественные изменения, вокруг которых до сих пор ведутся споры по определению этих понятий в нашей грамматической литературе. Так, П.С.Кузнецов утверждает, что: «Я считаю необходимым лишь сказать, что следую тому определению грамматической категории времени, согласно которому время глагола есть грамматическая категория, выражающая отношение действия к моменту речи, и тому определению грамматической категории вида, согласно которой вид есть грамматическая категория, выражающая характер самого действия с точки зрения протекания его во времени» [6].
Вместе с тем, С.П.Лопушанская /7/ отмечает, что в языке глагольный вид и время взаимосвязаны и говорить об их независимости, очевидно, будет не совсем точно. Хотя некоторые ученые считают, что вид и время можно изучать изолированно, т.к. вид может быть изучен не только в пределах изъявительного наклонения, но и во всех без исключениях глагольных формах.
Еще в Х1Х в. Г.К. Ульянов наметил перспективный путь исследования этих двух взаимосвязанных систем: «… надо иметь в виду, во-первых, что видовые различия в глагольных основах оказывают влияние как на образование, так и на значение форм времени, и, во-вторых, что формы времени, со своей стороны, оказывают влияние на значения основ, от которых эти формы образуются» [8].
Вид выражает не только протекание действия во времени, но и некоторые другие значения, всегда, однако, совмещающиеся с характеристикой действия по отношению ко времени. В истории языкознания наблюдалось нечеткое представление о виде как о категории, связанной именно со временем. К виду порой относили и такие явления, которые с ним не были связаны, а имели отношение к глагольным категориям. На совмещении чисто временных значений с видовыми и основано вневременное употребление некоторых временных форм. Формирование категории грамматического времени имеет огромное значение для общего хода исторического развития грамматического строя языка. Лишь с установлением в языке этой категории выражение отношений действия ко времени переходит из области словарного состава в область грамматического строя.
Рассматривая функционирование видо-временных форм глагольного слова в словарных статьях двуязычных словарей, мы исходим из того, что все те частные значения, которые служат объектом изучения, возникают из взаимодействия общего инвариантного значения с контекстом — лексическим, синтаксическим, ситуативным, при котором словесное окружение «пополняет» значение глагольной формы. При разработке словарных статей двуязычного словаря разносистемных языков непременно это следует учитывать.
Список литературы:
1 Ломоносовские чтения 1994. — М.: Филология, 1994. – 160 с.
2 Касевич В.Б. Об изоморфности в структурах словаря и грамматики // Материала конференции. – СПб: СпбГУ, 1999. -15-19 с.
3 Реферовская Е.А. Аспектуальные значения французского глагола // Теория грамматического значения и аспектологические исследования. – Л.: Наука, 1984. – 109 с.
4 Падучева Е.В. Семантические исследования. (Семантика времени и вида в русском языке.
Семантика нарратива). — М.: Школа «ЯРК», 1996. – 285 с.
5 Бунина И.К. Система времен старославянского языка. — М., 1959. — 24-25 с.
6 Кузнецов П.С. Генезис видо-временных отношений древнерусского языка // Труды ИЯ АН СССР. — М., 1953.- Т.2. -242 с.
7 Лопушанская С. Развитие и функционирование древнерусского глагола. — Волгоград: ВГПИ, 1990. – 8 с.
8 Ульянов Г.К. Значение глагольных основ в литовско-славянском языке. — Варшава, 1895. — Ч.
11. – 66 с.
Осы мақалада айтылған проблема туралы өзара іс-қимыл грамматикалық категориялар етістіктің бейнелі материалдарына арналған екі тілді сөздікте кездеседі. Автор егжей-тегжейлі тоқталып, өзектілігі зерттеу, бұл грамматикалық құбылыстар аспектіде теориясы екітілді лексикографияға енді.
In given article it is spoken about problem of grammatical categories interaction on an illustrative material of bilingual dictionaries. The author attracts attention in detail to research issue of the day of this grammatical phenomenon in aspect of a bilingual lexicography theory.